Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах. Валентин Рунов
на утверждение 22 марта. По подсчетам штаба Верховного главнокомандующего, соотношение сил складывалось в пользу русской армии. Северный и Западный фронты имели 1200 тысяч штыков и сабель, в то время как у немцев их было несколько более 620 тысяч. Юго-Западный фронт располагал 512 тысячами личного состава, австро-венгры – несколько более 440 тысячами. Общий перевес русских, следовательно, выражался почти в 700 тысяч человек. Наибольшим он был на участке севернее Полесья, где русские имели двойное превосходство, наименьшим – в полосе Юго-Западного фронта.
Изучение плана операции.
Исходя из такого соотношения сил, делал вывод Алексеев, наступление с решительными целями, не осуществляя перегруппировок, можно предпринимать лишь войсками Северного и Западного фронтов. Не исключал он активных действий и войск Юго-Западного фронта при условии проведения Ставкой дополнительных мероприятий по усилению его резервами, а также по оперативно-стратегической маскировке, в том числе скрытию и введению противника в заблуждение.
В итоге Михаил Васильевич предлагал в качестве основного рассматривать вариант нанесения ударов в полосе Двинск, Молодечно. Юго-Западный фронт, по его оценке, должен быть готов нанести удар из района Ровно после того, как успешно развернется наступление севернее Полесья.
Спустя сутки, докладывая Верховному главнокомандующему обоснования сделанных в докладе выводов, генерал Алексеев постарался более убедительно раскрыть главную мысль – о необходимости взять в свои руки стратегическую инициативу.
«Возникает основной вопрос, – говорил он, гуляя в саду с императором, – как решать предстоящую нам в мае месяце задачу: отдать ли инициативу действий противнику, ожидая его натиска и готовиться к обороне, или наоборот, – упредив неприятеля началом наступления, заставить его сообразовываться с нашей волей и разрушить его планы действий.
Второй вопрос, который поднял он в беседе с Верховным главнокомандующим, – о выполнении военных заказов промышленностью России, об ответственности за решение военно-экономических проблем Совета министров.
Однако как только разговор отошел от чисто военных аспектов, Михаил Васильевич встретил хорошо уже ему знакомый непроницаемый взгляд императора и сухой лаконичный ответ:
– Я это знаю…
1 (14) апреля в Могилеве состоялось совещание военных руководителей. На него прибыли командующие, начальники штабов фронтов, военный министр Д. С. Шуваев, полевой генерал-инспектор артиллерии великий князь Сергей Михайлович, начальник морского штаба Верховного главнокомандующего адмирал А. Л. Русин. Присутствовали на нем генерал Алексеев и генерал-квартирмейстер штаба генерал М. С. Пустовойтенко. Председательствовал Верховный главнокомандующий. Правда, как вспоминал А. А. Брусилов, он «прениями не руководил, эти обязанности исполнял Алексеев. Царь же все время сидел молча, не высказывая никаких мнений, по