Земля XXIII. Нордполис. Екатерина Гончарова
уроков нам объяснили, что голубой фон – это океан, белый круг – наш город, звезда – символ совершенства. Флаг имел красную рамку, но что она символизировала, нам никогда не объясняли. Учителя говорили, что это, скорее всего, просто элемент, призванный подчеркнуть контраст голубого флага на фоне голубого неба.
Процедура распределения происходила в Медицинском центре. И если для нас, собравшихся там выпускников, она была необычна и празднична, то для работников центра она была обыденна и не вызывала никаких эмоций. Здание центра было двухэтажным. На обоих этажах имелся главный коридор с вереницей дверей в разные кабинеты. Куратор выстроил нас на втором этаже, каждого напротив своей двери.
– Как прозвучит сигнал, – громко объявил он, – каждый из вас войдет в свой кабинет.
Я немного волновалась, и видела, что остальные ребята тоже. Каждый по-своему. Одни переминались с ноги на ногу, другие грызли ногти, третьи теребили одежду. Макс стоял в самом конце коридора, и, увидев, что я смотрю на него, ободряюще улыбнулся мне. Он был абсолютно спокоен, и его непоколебимость передалась мне. Зазвучал резкий сигнал, и я открыла дверь. Я оказалась в темной комнате и совершенно ничего поначалу не могла рассмотреть. Постепенно передо мной начала вырисовываться картинка: впереди был большой экран. На нем я увидела изображенного человека со скрещенными на груди руками. Он лежал на кушетке. Лицо было безмятежно.
– Что с этим человеком? – услышала я электронный голос, – дайте ответ вслух.
Я подумала, что это неоднозначная картинка, ведь этот человек может спать в такой позе, или может быть мертв. Но ответила:
– Он спит.
Потом было еще около десяти таких же двусмысленных картинок. На одной был изображен человек с ножом в одной руке и вырезанным сердцем в другой.
– Кто этот человек? – задребежал голос.
– Он повар, – ответила я, хотя мне показалось, что больше он похож на маньяка—убийцу.
Запомнилась мне еще одна картинка. Это была толпа людей, в центре которой стояла трибуна, и с неё вещал человек. Я подумала, что именно так должен выглядеть революционный митинг, о котором я читала в учебнике истории. Однако на просьбу озвучить событие я ответила, что это День Города. На последней картинке был схематично изображен Нордполис, окруженный стеной и океаном.
– Что это? – озадачил меня голос.
И не смотря на то, что на языке крутилось слово «Ложь», я громко ответила:
– Прошлое.
Затем в комнате зажегся свет, и я увидела на столике листы бумаги с разными задачками. Мне хватило двадцати минут, чтобы перещелкать их одна за другой.
Затем голос возвестил, что тестирование окончилось, и пригласил меня зайти в следующую дверь, чтобы сдать кровь на анализ. В следующей комнате, наоборот, было очень ярко. Стены блестели глянцевым белоснежным кафелем, посередине комнаты стояла кушетка, на которую меня дружелюбным жестом