Кофейникс. Мария Фомальгаут
видят меня на экране в квадратике сколько-то там на сколько-то там.
Вечереет.
Над холмами поднимается луна, обглоданная с одного края, думаю, надо бы написать про тех, кто глодает луну, хотя нет…
В комнату проскальзывает Лианнан, маленькая, юркая, веселая, я сжимаю зубы, сейчас начнется, ну па-а-ап, ну па-а-ап, сейчас работать не даст… Одергиваю сам себя, дети-то быстро растут, лет через пять сам себе не прощу, что вот так отмахнулся от Лианнан, заработал какие-то гроши, а Лианнан… а где она, а уже где-то там, далеко, и уже не посидишь с ней, не поиграешь в блошки, в у-медведя-во-бору…
– А работаешь?
– А… ну… да… что-то не клеится…
– А давай я тебе вдохновение сделаю…
Смеюсь:
– Да ты же вроде только менестрелям и поэтам можешь…
– А давай тебе тоже вдохновение сделаю…
– А давай…
Уже понимаю, что я буду писать…
«…Люди наивно полагают, что Ланнан-Ши – не более чем невинный дух, весело играющий в заброшенных колодцах. Мы успели надежно забыть, что имеем дело с безжалостными убийцами, выпивающими кровь до последней капли. Мы забыли, как наши предки не жалели серебряных пуль, чтобы избавиться от исчадий ада…»
…ПОПОЛНЕНИЕ СЧЕТА НА 895…
У меня череп вместо головы.
На самом деле нет.
У меня кошачьи зрачки в глубине глазниц.
На самом деле нет.
Меня зовут Ловец.
На самом деле нет.
Так видят меня на экране в квадратике сколько-то там на сколько-то там.
Невольно думаю про тех, по ту сторону экрана, которые пишут – пополнение счета…
– А можно спросить… а вам с этого какая польза?
– А нельзя.
– А вы серебряные пули продаете, да?
– Да.
Или:
– Нет.
Мысленно представляю себе разговор с ними – разговор, который никогда не состоится.
Луна уходит куда-то никуда, мне не хочется включать лампу, мне не хочется ничего делать, хочется зарыться в одеяло и спать…
…крик.
Там, внизу, в комнатах, даже не сразу понимаю, где – бегу по лабиринтам замка, спотыкаюсь о самого себя, падаю куда-то на потолок. Натыкаюсь на Кэхэриет, бледную, безмолвную, почему она лежит на полу круглого зала с мозаикой в виде компаса, лежит, пронзенная серебряной пулей, перед окном, распахнутым в зимнюю ночь…
Холодеют руки, закрываю окно – как будто это может что-то изменить, что-то исправить, припоминаю какие-то обряды, как вернуть убитую баньши – понимаю, что никак.
– Па-ап…
Хватаю в охапку Лианнан, увожу прочь, прочь, в библиотечную анфиладу, дальше, в шахматный зал, усаживаю на кресло в виде коня, Лианнан как всегда поправляет, это не конь, это келпи, киваю, келпи, келпи, конечно же, келпи, кто бы сомневался…
Закрываю двери, закрываю ставни, Лианнан ноет, хочет морозное небо, исколотое звездами, – я включаю какой-то космический ночник, по потолку бегут разноцветные огоньки. Лианнан сворачивается клубочком, кажется засыпает. Открываю ноут, набираю – привычно, механически…
«…Люди!