Эра войны. Эра легенд. Майкл Салливан
обе были его рабынями, – продолжала старуха. – И Роан, и ее мать Рианна. Все думали, что Ивер – хороший человек, один из самых уважаемых людей нашей общины, а он лишь проявлял осторожность и вершил свои дурные дела тайком, не вынося сор из избы. Я жила по соседству и слышала крики, доносящиеся из дома Ивера. Меня не обмануть глупыми отговорками, я-то знала, что там творилось. Видела уже таких, как он. Так вот, Рианна попыталась сбежать. Роан тогда было лет девять, а Рианна опять ждала ребенка от Ивера. Может, она не хотела его рожать, а может, Роан к тому времени подросла и стала больше походить на женщину, а Рианна знала, что это означает. Поэтому она схватила Роан в охапку и попыталась сбежать из Рэна, однако понятия не имела, куда идти и что делать. Рианна была единственной рабыней в Рэне. Ивер купил ее на торжище в Дьюрии. Родом-то она из гула-рхунов, и дьюрийцы захватили ее в плен.
Падера пососала отвисшую губу.
– Рианна принадлежала Иверу, и тот мог делать с ней все, что пожелает. Ей и в голову не приходило, что кто-то может ей помочь. Если бы она обратилась ко мне, все сложилось бы по-другому, однако бедняжка была до смерти запугана и ни за что бы не решилась довериться мне. Как я уже сказала, я жила по соседству, а Ивер, не будучи дураком, заявил Рианне, что я ведьма и скорее съем ее заживо, чем стану помогать.
Старуха смерила Гиффорда укоризненным взглядом.
– Ивер поймал их и забил Рианну до смерти, а Роан заставил смотреть. Он избавился от тела и забрал девочку с собой. Когда они вернулись, Ивер рассказал всем, что Рианна умерла при родах. Все ему сочувствовали, а он делал вид, будто ему все равно, потому что она всего лишь рабыня. Люди думали, он таким образом пытается скрыть свое горе. Они ошибались.
Гиффорд оперся о стол, стараясь сохранять спокойствие. Она просто пытается задурить мне голову.
– Так ты пфавда та самая ведьма?
– Та самая ведьма?
– Ты знаешь, что я имею в виду. – Он не мог заставить себя произнести имя, хотя в нем не было звука «р».
– Ты хочешь знать, действительно ли я – Тэтлинская ведьма?
Он кивнул.
– Если да, то что? Что ты сделаешь?
Гиффорд промолчал. Он понятия не имел, что делать, если это правда.
– Закричишь? Позовешь соседей? Потребуешь, чтобы меня привязали к поленнице и сожгли заживо?
Гиффорд продолжал молчать. Падера никогда ему не нравилась. С ним она обращалась жестоко, хотя к другим проявляла доброту, и это его больно ранило. Если бы она ко всем относилась одинаково, ему было бы легче. Как-то раз она сказала, что таким извращенным способом проявляет свою любовь. Тогда он почувствовал себя виноватым в смерти матери. Раньше он верил Падере, а теперь понятия не имел, что и думать. Если она действительно ведьма, кто знает, на что способна. Все же Гиффорд не желал ей смерти, даже не хотел причинять ей боль. Если уж быть честным до конца, он начал уважать старую женщину, хоть ему и неприятно признавать такое. Он не осуждал ее за убийство Ивера. Если бы он знал, каков старый резчик на самом деле, то прикончил бы его собственными руками.
– Тебе же известно, как поступают с ведьмами. – Падера