Эра войны. Эра легенд. Майкл Салливан
Гриндалом. Первый министр поведал ему, что миралииты – не фрэи, а новые боги, и принц, переполненный новообретенной силой, не нашел в его теории никаких изъянов. То, первое посещение Авемпарты в обществе Гриндала было преисполнено радости, восторга и ожиданий.
На этот раз все оказалось по-другому.
– Ты берешь с собой сына? – удивился Джерид, глядя на Мовиндьюле так, будто тот был пятном на полу.
– Он сам напросился, и я решил, что ему пойдет на пользу, – ответил Лотиан. – В один прекрасный день он станет фэйном. Пусть хоть чему-нибудь научится.
Как всегда, отец на моей стороне.
– Лучше оставь его здесь. Я сам научу этого юношу чему-нибудь полезному.
При мысли, что ему придется остаться здесь со старым кэлом, Мовиндьюле скривился. Хранитель Авемпарты был настолько дряхл, что только чудом еще не пускал слюни. Он даже голову не брил, и вокруг естественной лысины колыхался венчик белой поросли. Мовиндьюле пообещал себе, что совершит самоубийство, прежде чем состарится. Нельзя жить так долго; должен же быть какой-то разумный предел.
– Он посещает Академию Искусства в Эстрамнадоне, – сказал Лотиан. – Правда, всего два семестра; думаю, и азы-то еще не до конца освоил. Вряд ли он способен понять твои уроки.
– Академия? – произнес Джерид таким голосом, будто говорил о чем-то неприятном. – Там его загубят. Ох уж эти наставники с их правилами и планом учебы. Держат все под контролем, боятся делать ошибки. Нас с тобой учили по-другому. Твоя мать заставляла нас ошибаться. Она считала, что это единственный способ чему-нибудь научиться. Помнишь?
Лотиан кивнул.
– Может быть, на обратном пути он задержится у тебя.
От этого замечания Мовиндьюле передернуло. Лучше уж пасть в битве. Тогда он избежит и рабства у Джерида, и отвратительной старости. Место его героической гибели будут почитать как священное, совсем как два камня на берегу реки, на которых стояла Фенелия, создавая Авемпарту.
Кэл Джерид, фэйн Лотиан, Мовиндьюле, Вэсек и Тараней – все разместились за столом на втором этаже в кабинете Джерида. Кроме Сайла и Синны – те остались на ногах рядом с фэйном. Для Сайла, вероятно, не нашлось достаточно большого кресла, а Синна просто не могла усидеть спокойно. На столе был кувшин вина, однако Мовиндьюле не предложили кубок, а отец этого даже не заметил. Оскорбленный таким невниманием, принц выразил недовольство тем, что встал из-за стола и подошел к окну. Протест оказался незамеченным, что, впрочем, Мовиндьюле особо и не волновало.
В неверном свете луны было видно, как войско фрэев переходит мост через реку Нидвальден. Переправу по приказу фэйна создали миралииты из Авемпарты. Как только армия перейдет на другой берег, мост исчезнет.
– Вряд ли война продлится долго, – сказал Лотиан. – У нас почти две тысячи воинов и около полусотни миралиитов. Когда мы доберемся до места, подавить мятеж и захватить Алон-Рист будет делом одного дня. Я даже не стану задерживаться, чтобы