Мы не рабы. Валерий Попов
сорвался он. – …Трое уже ходили, не вернулся ни один.
Я похолодел.
– Ну назови третьего, хотя бы! – проговорил я. Весь список – наверно, долго.
– Третьего? – Влад, чего-то вдруг застеснявшись, почесал ухо.
– …Митя?! – воскликнул я.
– Да нет!.. Вася. Мильтон. Ну – ты знаешь его. – проговорил он, отводя глаза.
– А-а-а!
Ну – Васю не жалко! – чуть было не воскликнул я. И вскоре мне за злые мысли воздалось.
– А ты – гибкий! Ты – сможешь! – Влад произнес.
– Это – комплимент? За «гибкого» мне кажется, можно и схлопотать!
Разговор, чувствовал я, затягивался. Но куда спешить?
– Ну хочешь – я пойду с тобой? – предложил Влад. – Но меня они сразу порвут!
– А так – потянем время. Понятно! – я встал. Раз приехал к другу – надо соответствовать. – Так чего говорить… если успею?
– …Наш базар – половина хабара!
– Запиши.
– Запомнишь. Ну…
Обнялись. Да-а. Недолго я тут погостил.
– И право свободного посещения их! – добавил вдруг Влад, сглотнув слюну.
– В смысле – бесплатного?
– Да!
Соблазнительные запахи доходили и сюда.
– Если махалово начнется – подскочу! – подбодрил Влад.
– Будь, на всякий случай – на старте. Ну… я нырнул.
Тут и Нона проснулась.
– Я жрать хочу, Веча! Ты куда? Я с тобой.
– Н-ну! Давай. Заодно и поужинаем.
– …Тоже – гибкая! – утешил нас Влад.
Махалово
Мы спускались по эстакаде. Прелестный ветерок, приносящий божественные запахи. После долгой голодухи кружилась голова. Кофе! Мясо! Почти забытые ароматы. На ближней площадке, простершейся над бездной, стояли столики, стулья – белые, пластмассовые… раньше, кажется, таких не производили – жизнь более тяжелая была. Проходя, я задел один стул, и он с тихим стуком упал. Подошел пожилой горец в фартуке и рукавицах, покрытый цементом – видимо, наращивал площадку над пропастью. Смотрел настороженно.
– Извините! – проговорил я. – Случайно вышло.
На запыленном его лице появилась улыбка.
– Стулья такие делают! – Он развел рукавицами. – От ветра падают! Стоят, только когда на них сидят! Садитесь, буду вас угощать!
Бесплатно? – мелькнула мысль.
– Один момент! – Он скрылся в шатре и появился без фартука и рукавиц. – Я – Аслан. Что хотите? Делаем кофе, на горячем песке.
– Два! – Я поднял пальцы. Ноздри уже трепетали.
– Коньяк хочешь? Настоящий!
Помню, я тогда удивился: не знал еще, что бывает и ненастоящий коньяк… хотя именно он и стал одним из символов наступившей эпохи.
– …Нннет! – поколебавшись, сказал я.
– Да! – радостно воскликнула Нона.
– Надо слушаться мужа, – сурово сказал Аслан.
Нона поникла.
– Ладно, по 50 граммов! – разрешил я конфликт.
– Хычины будете?
– Да! – это сказали мы двое, а рассмеялись все трое.
И