Клинком и сердцем. Том 3. Евгения Соловьева
тому, кто способен их удержать и защитить. Вы молоды, сильны, прекрасно воспитаны и овеяны героической славой спасителя – Дорвенант примет вас с радостью! Будучи королём, вы сможете повести его к процветанию. Право, я не понимаю вашего отказа от заслуженной награды…
– К процветанию? – фыркнул Аластор. – Милорд канцлер, я действительно выгляжу провинциальным неучем, способным поверить в эти красивые обещания? Вы пытаетесь всучить мне нищую страну, разорённую демонами даже меньше, чем её собственными лордами. Я проехал от столицы до южной окраины, и знаете, что я видел? Голодные деревни и города! Рынки с ценами, взлетевшими до небес. Необработанные земли. Жителей, которые косятся на каждого чужака, подозревая в нём грабителя. Менял, обманывающих путников и уверенных в своей безнаказанности. И селян, знающих, что скорее умрут от голода, чем получат помощь у своего сеньора! Процветание! Да будь Дорвенант лошадью, я бы посоветовал избавить её от мучений, сдав на скотобойню! Простите, милорд канцлер, но я с четырнадцати лет помогаю отцу вести хозяйство. На землях Вальдеронов порядок и то самое процветание, о котором вы говорите, но лишь потому, что мы с отцом старались ради этого много лет. Я знаю, что такое управлять большим поместьем! Это ежедневные заботы, которые никогда не заканчиваются! А вы хотите, чтобы я взял на себя ответственность за весь Дорвенант?! Чтобы отказался от собственной жизни, которая мне нравится, и полностью лишился свободы?! Ваша награда выглядит хуже каторги, с той, говорят, хоть сбежать можно! А от короны, которую сам согласился надеть, уже не сбежишь.
Он замолчал, с трудом переведя дух и вдруг устыдившись собственных слов. Теперь Аранвен будет думать, что имеет дело с трусом и лентяем, уходящим от исполнения долга. Ну и пусть думает! Потому что три недели путешествия к Разлому и даже готовность пожертвовать собой несравнимы с пожизненным исполнением обязанностей короля. Шагнуть в лапы хоть демонам, хоть самому Барготу – подвиг. А то, что предлагает Аранвен, – участь рабочей лошади, пусть даже этой лошади полагается самый лучший корм и богатая сбруя.
– Я чрезвычайно рад, что не ошибся в вас, лорд Аластор, – уронил канцлер, поднимаясь со стула. – И прошу только об одном – подумайте над собственными словами прежде, чем дадите мне окончательный ответ.
– Он окончательный! – упрямо заявил Аластор, но величественный лорд покачал головой, так что благородная серебряная седина блеснула на солнце.
– Позвольте мне пока его не принять, – мягко попросил он и, отступив на шаг, отвесил изысканный глубокий поклон, положенный для прощания с лицами королевской крови.
Аластор молча склонил голову, благо больному или раненому, лежащему в постели, это дозволялось. Оставив футляр с документами на столике у кровати, Аранвен прошествовал до самой двери, но возле неё обернулся и посмотрел на Аластора с прежним непроницаемым лицом. Только во взгляде его что-то изменилось.
– Я старый человек, лорд Аластор, – сказал он совершенно спокойно. –