История куртизанок. Элизабет Эбботт
был румыном. Моя мать – русская. Мы не евреи, хотя о нас так говорят… У меня есть друзья-евреи, которых я очень люблю, и, если бы я была еврейкой, я бы этим гордилась»42. Тем не менее в более безопасной обстановке она признавалась, что в ее жилах течет (хоть такого не может быть) одна десятая еврейской крови. Однако, несмотря на это лукавство, румыны и другие, включая Гитлера, были уверены в том, что она еврейка.
Харизматический лидер «Железной гвардии» Корнелиу Зеля Кодряну заявил, что не убил Елену лишь потому, что опасался, как бы после этого Кароль не утратил контроль над своими действиями. Когда Кароль, в конце концов, понял, насколько опасной силой стала «Железная гвардия», он приказал убить Кодряну. Нет никаких свидетельств причастности Елены к убийству, но ее огромное закулисное влияние дает все основания полагать, что она могла, по крайней мере, побуждать Кароля избавить Румынию от одного из ее самых популярных и жестоких антисемитов.
Но Кодряну был лишь одним из ее бесчисленных врагов, Елену травили и преследовали и другие антисемиты. Студенты университетов на митингах требовали ее смерти. Шофер, отвозивший ее во дворец, где она по ночам встречалась в постели с королем Каролем II, был уволен, когда его жена проболталась о его суждениях об «этой грязной еврейке». Доктор Нойбахер, возглавлявший немецкую экономическую миссию в Бухаресте, говорил Елене о том, как трудно было Германии заключить союз с королем, фавориткой которого была еврейка. Он пытался убедить ее покинуть Румынию и перебраться в нейтральную Швейцарию, но Елена отказалась.
Жизнь самой влиятельной в Румынии женщины не была ни легкой, ни простой. Несмотря на то что она держала правящую клику в ежовых рукавицах, в королевском дворце ее считали persona non grata[20]. Бухарестские сплетники знали, что она ездит туда только по ночам. Это щекотало им нервы и одновременно пугало, когда они слышали невероятные истории о том, как Михай, молодой наследник престола, проснувшись однажды ночью, увидел голого отца, бежавшего по дворцовому коридору, и Елену, которая в неглиже гналась за королем с пистолетом в руке. В соответствии с другим шокирующим слухом, который, возможно, содержал в себе долю истины, Елена состояла в близких отношениях со своим новым шофером, который стал ее доверенным лицом и близким другом.
Если Елена иногда и спала с другими мужчинами, ее интерес к ним ограничивался физическим влечением и был мимолетным. А с Каролем ее связывало чувство сильной и трепетной любви. Это чувство прошло проверку временем, выдержало испытание огнем византийской политики Румынии и антисемитизма, а кроме того, разгоревшимся в Европе пожаром войны. Спальню Елены и дворец Кароля связывала специальная телефонная линия. «Она [Елена] приносит мне вечное блаженство», – признавался Кароль в своем дневнике. И еще: «Я постоянно ощущаю непреодолимую потребность в ней. Она составляет неотъемлемую часть моего существа». И еще год спустя: «Моя к ней любовь сильна как всегда. Не могу
Нежелательное лицо