Имперские войны: Имперские танцы. Имперские войны. Имперский гамбит. Сергей Мусаниф
ты испытываешь к этой женщине? – спросил Асад.
– А зачем тебе это знать?
– Чтобы понять, стоит ли ее искать.
– Влечение, – сказал Юлий. – Нет, «влечение» – неправильное слово. Страсть. Я испытываю к ней страсть.
– Страсти проходят, – заметил Клозе. Он был почти серьезен.
– Но иногда они перерождаются во что-то большее, – сказал Асад. – Итак, она красива, ее зовут Изабелла, фамилии ты не знаешь, она не любит военных, но знает, что означают пилотские татуировки. Это немного, учитывая, что на Эдеме находится не меньше тридцати миллионов человек. Я постараюсь что-нибудь сделать. Ты все еще хочешь услышать о крейсере?
– О каком крейсере? – тупо спросил Юлий. Асад перешел на новую тему слишком быстро, а все мысли Юлия по-прежнему были заняты Изабеллой.
– О линейном крейсере класса «деструктор», который вы утопили в болоте.
– А, об этом крейсере.
– Тебе интересно?
– Очень.
– «Стремительный», переименованный в «Адмирала Нельсона», по-прежнему принадлежит бигарцам, как я и предполагал.
– Что это за название для планеты – Бигар? – поинтересовался Клозе. – Что оно означает?
– То ведомо только Аллаху и самим бигарцам, – сказал Асад. – «Золотая стрела», бывший крейсер «Решительный», проданный Ольховскому, был полностью разоружен и переделан в прогулочную яхту.
– Дорогое удовольствие, – заметил Клозе. – Обычная прогулочная яхта обошлась бы ему куда дешевле.
– У богатых свои причуды, – сказал Асад.
– Где эта «Золотая стрела»? – спросил Юлий. – Если с нее сняли оружие, то потом запросто могли поставить обратно.
– По официальным данным, «Золотая стрела» сейчас в открытом космосе, совершает круиз по Солнечной системе.
– Прямо сейчас?
– Да.
– Сведения достоверные?
– Вчера передавали в новостях, – сказал Асад. – Этот Ольховский у вас – большая шишка. Настоящий денежный мешок.
– Не завидуй, – сказал Юлий.
– Значит, это был не ваш крейсер, – сказал Клозе Асаду.
– Верно, это был не наш крейсер, – сказал Асад.
– Разведка лажанулась, – сказал Клозе.
– Или ее кто-то дезинформировал.
– Ты что-то об этом знаешь? – насторожился Юлий.
– Нет, – сказал Асад. – Это называется предположением. Догадкой. Одним из вариантов.
– С тех пор, как я увидел этот крейсер, я не сомневался, что он не хорезмский, – сказал Юлий. – Опять же, главный калибр…
– Но чей тогда это был крейсер? – спросил Клозе.
– То, что я тебе скажу, – военная тайна, – сказал Юлий. – Кстати, Асад, тебя это тоже касается.
– Ну, – сказал Клозе.
– Это был наш крейсер, – сказал Юлий.
– Что значат слова «это был наш крейсер»? – спросил Клозе.
Они сидели в открытом кафе на набережной, смотрели на море и заставляли Юлия хоть что-нибудь съесть. Юлий вяло ковырял вилкой в каком-то салате из морских продуктов и громогласно требовал коньяка. Ему столь же громогласно