Де Бюсси и инфанта. Анатолий Матвиенко
смели и мечтать? – женщина истолковала мои колебания в самом выгодном для себя свете и гордо вскинула подбородок. Возбуждение ничуть не шло на спад, её вздохи, наверно, заставили колебаться штору. – Иногда в жизни случаются разные случайности, дорогой. Вы чрезвычайно привлекательны. Не таскаетесь за каждой юбкой, норовя подцепить дурную болезнь. Я действительно вас хочу… – в подтверждение слов её горячая ручка впилась в моё запястье. – Но и не могу забыть, что я – королева Франции. Обращу против Марго её же оружие, втайне выношу сына. Когда мой муж и Франциск умрут, объявится законный наследник престола! Наш с вами сын, граф.
Поэтому она и настаивала в письме, что нужно встретиться именно сегодня. Потому что «звёзды сулят»! Вычислила удачное для зачатия время.
А я оказался перед дилеммой – оскорбить в лучших чувствах королеву, нажив на ровном месте злейшего и могущественного врага, или оставить на произвол судьбы своё ещё не рождённое дитя. После того, как не смог уберечь дочь от французских бомб в Югославии, не хочу… Да и появление нового Валуа накануне воцарения Бурбонов настолько повлияет на историю, что последствия невозможно представить.
Технический вопрос раздевания, с учётом сложности нарядов, Луиза решила с подкупающей лёгкостью, томно растянувшись на диванчике, где безо всякой прелюдии задрала вверх серый подол и нижнюю юбку, белоснежные колени призывно раздвинулись, и при неярком свете свечей я увидел нечто, предназначенное только для августейшего мужского ока.
Впрочем, ей самой прелюдия не понадобилась. Она заколотилась всем телом, едва мой дружок зашёл в гости, зажала зубами диванную подушку, подозреваю – чтоб не закричать.
Гарантирую, королева не симулировала оргазм. А мне пришлось. Издав сдавленный рык, я задёргался, охнул и выскочил из уютной женской плоти, а в следующий миг миллионы маленьких де Бюсси хлынули в платок, с вечера обильно надушенный Симоном.
Не подозревающая о вероломстве Луиза одёрнула юбки и наградила меня страстным поцелуем. В её глубоких серых глазах сквозило торжество. «Королева лучше монахини, не так ли?» – читалось в них крупными буквами. Потом ресницы дрогнули, и я угадал следующую фразу: «Ну что же ты молчишь?»
– Это было божественно, моя королева!
За удачную реплику я был вознаграждён новым поцелуем, и, похоже, Луиза, не вполне утолённая после долгого воздержания, совсем не возражала против повтора, наплевав на предосторожность и намерение сократить встречу до минимального времени. Но продолжению романтической части помешали.
При звуке шагов по коридору королева насторожилась. Я привёл себя в порядок и нырнул за штору, подглядывая за происходящим в будуаре.
Королева поправила волосы перед зеркалом.
Всунулась и что-то пискнула горничная, тут же отстранённая дланью гвардейца, затем в будуар ввалился Генрих. Он был пьян и шатался, но демонстрировал завидную целеустремлённость.
– Дор-рогая, – он икал, некоторые слова звучали с забавным интервалом. – Ты отчего н-не спишь?
– Читала поздно, мой милый, – она ласково потрепала его кудри и чмокнула