Призрак-40-2242. Литературный сборник. Александр Чирко
Колю.
– Ты у меня спрашиваешь?.. Не знаю…
– Третий стол – разговорчики! Ладно, черт с вами! Доставайте самую толстую тетрадь и пишите название курса: «Детали машин». Перевернули страничку. Написали – «Введение», а ниже пишем: «Машины в зависимости от сложности и габаритов разделяются на некоторое число сборочных единиц – в скобках узлов и деталей. – Написали? – Деталь – изделие, изготовленное из однородного по наименованию и марке материала…». И пошло, и поехало… Два часа курсанты пыхтели, не разгибаясь, записывая за преподавателем.
– Ой, зачем я на свет народился, ох, зачем меня мать родила?.. – сказал Воронов после занятий. – Это же…
– Так это только начало, то ли еще будет, – Вася тряхнул рукой.
– Вот тут и подумаешь… – тоскливо заметил Воронов, – а не свалял ли я дурака …
– Вопрос не в тему, – сказал Вася.
Воронов промолчал.
Когда утихли первые радости по поводу перехода школы рядового состава в среднее мореходное училище, то многие курсанты задумались. Ну – да, оно, конечно, здорово, но планы намечались совсем другие, а тут снова за парту, и ещё неизвестно закончишь ты это училище или нет… Начальник на построении не на шутку разошелся. И он по – своему прав. Но сомнения терзали второй курс. Дома ожидали, что сын через год самостоятельным человеком станет, а выходит ему трубить и трубить, как медному котелку. Наверное, приятно прийти на судно не матросом, не в машинное отделение рядовым, а штурманом или механиком. Легко сказать – сделать попробуй… Поддался общему унынию, царившему на курсе, и Коля Воронов. Да и в окружении молодежи он чувствовал себя неуютно. Двадцать четыре года, вроде как, и не возраст, чтобы думать о старости, пенсии, склерозе и обо всем, что сопровождает пожилых людей. Так это с одной стороны. А с другой – было бы куда комфортнее на душе, если бы не ушел Князь, например. Где он теперь?.. Гуляет, видать, по заграницам, пьет джюс, орандж, купается в бассейне, а вечерами ходит по заграничным бабам.
В это время, когда Воронов терзал себя, слегка завидуя другу, Князев стоял у борта своего судна и мрачно смотрел на порт Находка. Он тоже завидовал Воронку – новость о том, что его оставили в училище, каким – то путем достигла ушей Князя.
«И что я хотя бы на балалайке не играю, – тоскливо думал он, – везет же Ворону… Говорила мама – учись, так нет… А теперь – не слушал мамку, слушай склянку… Тут и к бабке не ходи, Моисей расшибется, но оставит его в училище. Играет Коля на трубе, что Луи Армстронг, заслушаешься. Эх – х…».
Князев сплюнул в темные воды бухты и отвернулся от панорамы порта. Да, он моряк, ходит в «загранку», виза открыта, зарплата не хилая, можно приодеться и сменить форму на гражданское платье, можно и в ресторан посидеть, но всё это мелочи. Придет Коля на коробку – четыре года пролетят, не заметишь – механик, отдельная каюта, зарплата побольше, опять же, комсостав… От вахт, конечно, не отвертеться, так зато пришел в каюту и кум королю, сват министру. Хоть на голове стой. И тут мысль, сверкнувшая в мозгу, заставила его вздрогнуть.
– О, а что это я?.. – вслух сказал Князь. – У меня же десять классов…