Весенняя коллекция детектива. Татьяна Полякова
девушка с удачным именем Олимпиада.
– У меня не было с собой телефона, он остался дома, – любезно объяснил Добровольский. – Я попросил ее позвонить в полицию и в «Скорую». Я сам позвонил на всякий случай еще раз.
– На какой такой случай?
– Чтобы быстрее приехали. – Проверить это невозможно – его телефон в его собственном кармане в данную минуту звонил «куда следует», и звонок его непременно будет зафиксирован, а больше ничего и не нужно.
– Когда это случилось?
Добровольский пожал плечами:
– Минут сорок назад.
Крюков кивнул с сомнением, будто точно знал, что все это случилось как минимум на прошлой неделе, но уличать во лжи подозрительного иностранца пока еще рано.
– А что вы делали на улице, когда… потерпевший упал?
– Я гулял, – признался Павел Петрович.
– С девушкой прогуливались?
– С котом.
Словно в подтверждение сказанного, на пороге показался Василий, пришел неслышно, встал и почесал бок о косяк. Зеленый хвост извивался.
– А девушка откуда взялась?
– Я мусор выносила, – встряла Олимпиада храбро. – Мы уже к подъезду подошли, когда снег стал падать, такие огромные глыбы. Да вы их видели!..
– Мы видели.
– И сверху нам кто-то крикнул «осторожней!» или «отойдите!».
– Поберегись, он крикнул, – уточнил Добровольский. – Мы зашли под козырек, и в этот момент человек… упал.
– Да ты ж мой дарагой! – вдруг закричали с лестницы, и снова раздались рыдания. – Да ты мой бедный! Сколько раз говорила, чтоб не смел на крышу, особенно когда выпимши, а он и в тот раз тоже, и опять!
– Успокойтесь, – заговорило сразу несколько голосов, – тише, тише! Люся, дай ей воды! Щас, тетя Верочка, сию секундочку дам! У меня налейте, ко мне ближе, и валокордин в холодильнике с правой стороны!
– Да не надо мне никакого валокордину, когда так оно все вышло! Да что ж это такое делается, когда жизни никакой нет, когда в самом расцвете…
– Господин полицейский, – вдруг спросил Добровольский, – а вы посмотрели?.. На… покойном нет проводов?
Последовала секундная пауза, после чего лейтенант выпучил глаза и гаркнул во все горло:
– …твою мать!
Сильно топая, он ринулся вниз и закричал:
– Осторожно, мужики, он может быть заминированный! Осторожно, кому говорят, отойдите от него все!
Безутешная вдова кинулась следом за ним, так что вертлявая старушонка, поддерживавшая ее за локоть, сделала несколько суетливых шажочков и чуть не упала, и обе они пропали из виду следом за лейтенантом.
Снизу неслись мат, крики, ругань, топанье ног, отдаленный хрип милицейской рации. На площадке и на лестнице остались Олимпиада с Люсиндой, дебелая женщина в немыслимом халате, с тюрбаном на голове, еще одна, в валенках и серой потертой шали, и еще издерганный молодой мужчина с портфелем наперевес. Все они поначалу смотрели вниз, в пролет, а потом как по команде уставились на Добровольского.
От