2 | Драмы. 1989–2020 гг.. Александр Левинтов
охваченной огнем и дымом, выходит Мария. Она срывает с головы покров, и изумленные воины видят, что перед ними – женщина.
МАРИЯ: Не ищите – там никого нет, хотя еще вчера вечером здесь была тысяча воинов и еще полторы тысячи других людей. Они все погибли. Эти груды еды – свидетельство того, что их поступок – не жест отчаяния. Эта куча пепла – остатки сокровищ, что хранились здесь со времен царя Ирода. Сначала они убили своих жен, матерей и детей, чтобы те не достались вам на поругание. Потом десятские метали жребий, и один из десяти зарезал девятерых своих товарищей. Оставшаяся сотня разбилась на десятки – и все повторилось вновь.
ВОЗГЛАСЫ И РОПОТ СРЕДИ РИМЛЯН: Они – сумасшедшие! Это – страна сумасшедших! Она бредит!
МАРИЯ: И эти трупы – мой бред? Мы не сумасшедшие! Мы – свободные иудеи и готовы умереть за свою свободу!.. Нас осталось десять человек. От тысячи воинов. И мы вновь бросили жребий… И белый камень выпал на Элеазара.
ОДИН ИЗ ЛЕГИОНЕРОВ: Кто он?
МАРИЯ: Наш вождь и мой возлюбленный! Он муж мой перед Богом! Ради него я опозорила себя мужской одеждой! Ради него встала в ряды защитников Масады! Ради него я стою теперь перед вами!
ДРУГОЙ ЛЕГИОНЕР: Но почему он не убил тебя?
МАРИЯ: Не смог… Он так любил меня, но он не смог коснуться меня. Он – ессей из Кумрана. Ему запрещено касаться женщин. Запрет сильнее смерти… И он не смог… Он заколол себя, умоляя меня сделать то же самое.
ТРЕТИЙ ЛЕГИОНЕР: Так отчего ж ты не последовала за ним?
МАРИЯ: Я написала его имя на белом камне и надежно спрятала кувшин с жребиями. Я осталась жива, чтобы поведать вам, что случилось на самом деле, а не в вашем воображении. Будь у меня сила Самсона или пояс джихадки, я бы уничтожила вас всех, но у меня ничего нет, кроме чести, свободы, а еще безмерной вины перед моим народом и господином, а еще вот этого.
Мария выхватывает короткий меч.
МАРИЯ: И вашей добычей я не буду. Я – последний защитник Масады!
Она пронзает себя и падает наземь. Звучит очень печальная мелодия. Медленно гаснет свет, а с ним начинает утихать и мелодия, и наступает полная темнота и тишина.
Эпилог
В этой темноте после небольшой паузы начинают раздаваться тихие и осторожные удары. Медленно прибавляется свет. Три фигуры медленно обстукивают поверхность археологическими молотками: израильские археологи производят раскопки на месте руин крепости Масада.
МОЛОДОЙ АРХЕОЛОГ (так похожий на Элеазара): Смотрите-ка, что я нашел! (Все приближаются к нему. У него в руках – старинный сосуд.) Внутри что-то есть…
СТАРЫЙ АРХЕОЛОГ (похож на Аарона, старейшину кумранской общины, расстилает тряпицу): Высыпай сюда (расстилает тряпицу), только осторожно.
ЖЕНЩИНА-АРХЕОЛОГ (она похожа на Марию, разочарованно): Какие-то черепки.
СТАРЫЙ АРХЕОЛОГ: Это не черепки. Обычно такие сосуды использовались при голосовании остракизма, их называли остраки. Еще их использовали в Иудее, если верить Иосифу Флавию,