«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том V. Для кого – Вторая Польская кампания, а кому – «Гроза 1812 года!», причем без приукрас…. Яков Николаевич Нерсесов
за свободу своего Отечества – Речи Посполитой…
В кавалерии высоко котировались саксонские кирасиры, а в пехоте – уверенно смотрелись вюртембержцы. Неплохо могли сражаться итальянцы из корпуса наполеоновского пасынка Эжена де Богарнэ, а вот на остальных зачастую особо полагаться не приходилось. Их ратное мастерство, порой, оставляло желать лучшего и они скорее годились в некомбатанты (нестроевые части). А о взятых насильно испанцы и португальцы и вовсе принято писать, что они стремились дезертировать при любом удобном случае. Впрочем, все это сугубо «оценочные суждения».
Чисто иностранными были войска у Сен-Сира (исключительно баварцы), Рейнье (только саксонцы), Жюно (лишь вестфальцы) и Макдональда (пруссаки, баварцы, вестфальцы и немного поляков). Разношерстный состав был у: Мюрата (две трети – французы), Удино (одна треть – швейцарцы, хорваты и поляки), Ожеро (одна треть – «различные» немцы и итальянцы), Богарнэ (больше трети – итальянцы, испанцы, далматинцы, хорваты), Виктор (три четверти – «прочие немцы»), а у Нея почти половину его сил составляли вюртембрежцы, иллирийцы и португальцы.
Многочисленные австрийцы с пруссаками (вместе – почти 67 тыс. чел.) явно не собирались слишком усердствовать в войне против вчерашнего союзника – русского царя, недавно так по-братски опекавшего прусского короля-неудачника, томно заигрывавшего с его покойной супругой-красавицей. (Луиза умерла в 1810 г. строго-настрого наказав своему мужу-подкаблучнику поквитаться с «корсиканским чудовищем» за «вселенский позор» Пруссии в 1806 г.)
…Кстати сказать, историки до сих спорят о большой целесообразности включения французским императором в 1812 г. в состав Великой армии австрийских и прусских воинских контингентов со своим командованием. Не исключено, что для этого шага мог быть сразу ряд причин. По дипломатическим соображениям для него было важно использовать бывших русских союзников, тем самым, он показывал Александру I: вся континентальная Европа идет войной на него, даже бывшие друзья. 2 (15) августа 1811 г. в разговоре с русским послом А. Б. Куракиным Наполеон говорил: «Пруссия не забыла, что вы взяли у нее Белосток, а Австрия помнит, что для округления границ вы охотно отрезали у нее несколько округов Галиции». Французскому императору было важно окончательно развести Пруссию и Австрию с Россией, замутив между ними кровавую ссору, после которой уже не могло быть и речи об их союзе против него. В тоже время, таким шагом, он мог рассчитывать застраховать свои тылы, поскольку эти два корпуса превращались в заложников верности Наполеону их собственных монархов. И все же, размещение этих двух корпусов на флангах в грядущей военной кампании обернулось для него стратегической ошибкой. Суть которой, правда, стала видна только в конце похода, когда полная победа русской армии стала для его союзников неоспоримым фактом. А так почти всю кампанию и пруссаки, и австрийцы, хоть и весьма вяло, но, все же, «воевали»