Сага о Тамаре. Тамара Иванкова
не приходится врать.
Я клянусь себе больше не делать таких ошибок и тщательно готовлюсь к следующим экзаменам. Все проходит благополучно. Через неделю возвращается заплаканная мама, в черной траурной косыночке.
– Вот, я фотографию привезла с похорон, приклей в наш альбом.
Так странно, что заботливая и быстрая бабушка Лена неподвижно лежит, закрыв глаза! Я, наверное, никогда не видела ее спящей, она просыпалась с рассветом, доила корову, топила печку. Я помню ее во дворе, среди курочек. У плиты, около булькающих кастрюль и шипящих сковородок. В огороде, с тяпкой среди грядок. Вечером – за штопкой и шитьем одежды. И самое яркое воспоминание, как бабушка перед сном обходит дом с молитвами, накладывает крест на окна и двери, запечатывая их от злодеев и злых духов. «Вот я глупая была в детстве! Верила неграмотной бабушке. Сейчас-то я понимаю, что никакого бога нет», – мелькает мысль в моем просвещенном комсомольском мозгу.
– А как родичи поживают? – я рассматриваю хмурого дядю Андрея и прищурившегося дядю Хрисанфа, стоящих у гроба бабушки.
Мама вздыхает:
– Не хочу даже рассказывать. Я снова на братьев обиделась. И между собой они ссорятся. Хорошо, что мы во Львов уехали. Нет с ними рядом спокойной жизни…
– Мама, а в каком году сделано это фото?
На фотографии из детского сада около двадцати детишек в одинаковых черных шортиках и юбочках, в белых рубашечках. На голове – будёновки с большими красными звездами, дети аккуратно ручки поскладывали. Как это красиво и правильно, что детей сразу к порядку приучают, с детства! И за спиной на стене огромный портрет Сталина. Патриотические песни и слова, единство и подъем. «Артиллеристы, Сталин дал приказ!» – почему-то возникает у меня в голове призыв.
– Посчитай. Там тебе три года. Значит, 1936-й. Тогда в детсаду все было казенное. Приходишь и переодеваешь, своя одежда в шкафчике остается. Все дети одинаковые. И стричься коротко заставляли. Чтобы вшей не было.
– Правильно! Строй, порядок, дисциплина – и в пионерской организации, и в комсомоле пригодится! Мам, мне так нравится, когда мы с транспарантами и флагами мимо трибун шагаем на 1 Мая, оркестр играет, и все кричат «УРААА!» Физкультурники пирамиды делают, движения четкие, отрепетированные!
– Как экзамены? Сдала?
– Еще не все. А на этой фотографии наш девятый класс зимой. Смотри, у Элеоноры эту шубу овчарка порвала.
Мама рассматривает фото:
– Что же тебя, дочечка, фотограф на колени поставил? Все девицы стоят в ряд сзади, в шубах да пальто новых, а тебя выставили вперед, как на посмешище? Смотри, видно рукава и передняя планка, потертые до подкладки!
– Да какое это имеет значение? Зато я… учусь хорошо! Почему на коленях? Так все бежали, толкались, становились фотографироваться, чтобы рядом с учительницей и директором быть, подлизы! Я не собиралась их расталкивать! А потом места не хватило, они меня заставили на колени стать, чтобы их не закрывала. Да что ты плачешь опять? У нашей страны светлое будущее,