Партизан. От долины смерти до горы Сион. 1939–1948. Ицхак Арад
молча расстались. Дошли до перекрестка дорог. Я остался с Рувином Л. И Эфраимом М. Решили идти по боковому шоссе. После полудня увидели одинокий дом в поле, вошли попросить немного еды. В доме были только малые дети, и они очень испугались. Один из них побежал звать отца, который работал на сеновале. Пришел хозяин, типичный белорусский крестьянин, поздоровался с нами и спросил, чего мы хотим. Сказали, что мы поляки из окрестности местечка Глубокого, год назад русские мобилизовали нас на строительство укреплений на германской границе. В первый день войны немцы нас взяли в плен, и неделю назад освободили. Теперь мы возвращаемся домой, в наше село, идти нам туда несколько дней. Мы голодны и просим нас накормить. Крестьянин выслушал нас с большим терпением, но не очень нам веря. Вероятно, подозревал, что мы евреи. Несмотря на это подал нам крынку молока и большую буханку хлеба. Я спросил его, сможем ли мы заночевать у него. Он ответил, что полиция запретила давать ночлег незнакомым людям, но он готов рискнуть. Он даст нам ночлег с условием, что на рассвете мы уйдем, и никто не увидит нас выходящими из его дома, ибо могут донести на него в полицию, и добавил, что мы должны остерегаться его соседа, который является полицейским осведомителем.
Сначала мы думали заночевать на сеновале, но потом решили остаться в доме, и видеть, что делает хозяин и его дети, ибо, несмотря на его доброе к нам отношение, мы не совсем доверяли ему. Крестьянин принес в дом несколько снопов соломы, и мы легли спать. Я проснулся первым и разбудил товарищей. Крестьянин, вставший еще раньше, вошел в дом, и я спросил его о пути к разным населенным пунктам, включая местечко Глубокое, и необходимое нам направление, чтобы не раскрыть истинную цель нашего движения, а именно, Глубокое. Он объяснил нам, как миновать полицейские участки, и я все записал в своем блокноте. Карты у нас не было, а пройти 80 километров без знания дороги – дело не простое. После легкого завтрака мы вышли в путь. Шли пот тропам, полям, лесам, и до полудня не встретили ни одного села и ни одной живой души. Обогнули городок Кобыльник, севернее озера Нарочь. Хотели до вечера добраться до городка Данилович, в котором проживала, примерно, тысяча евреев. Слышали, что в городке много германской полиции, но у нас не было выхода, ибо для того, чтобы дойти до Глубокого, нам надо было перейти реку, мост через которую был только в городке Данилович. К вечеру добрались до городка и вошли в первый дом, который оказался нееврейским.
Евреи нас встретили с большим страхом и рассказали, что утром арестовали трех еврейских парней, и им грозит серьезная опасность. Мы предположили, что это одна из наших групп. Полиция предупредила всех евреев, что укрыватели евреев из других мест будут расстреляны. Нас попросили немедленно покинуть дом, чтобы не накликать на них беду. Они указали, как добраться до моста, чтобы не наткнуться на полицию, но предупредили, что на мосту постоянно дежурит полицейский. Расстались с евреями, охваченными страхом, и пошли дальше. Решили, что мост мы перейдем