Ключ для пешки. Ирина Кайлес
сосновыми лесами, нежились в лучах заходящего солнца. «Господи, если бы можно было это остановить, – думал Федя, – остаться вот так вот, здесь, навсегда…» Ему хотелось раствориться в мгновении, упиться счастьем, забыть обо всем и только жить, здесь и сейчас, дышать ароматами моря и сосен, слушать плеск волн и смотреть на южный, словно нарисованный темперой, закат…
– It's wonderful.[4]
Федя сильно вздрогнул и чуть не свалился в море. Он даже не заметил, как рядом села юная мулатка, с которой он вчера случайно столкнулся на пляже.
– Oh, I'm sorry…[5] – девушка смутилась.
– That's all right…[6] – Федя вышел из ступора, функции мозга в срочном порядке восстановились. – Yes, it's amazing.[7]
Литвинов впервые в жизни оценил то, что учился в языковом лицее; по крайней мере, общаться он мог довольно свободно. Говорили, в принципе, ни о чем. Не вдумываясь в смысл слов, Федя что-то слушал, отвечал, а сам растворялся в глубоких темных глазах. Восточная, чарующая красота заворожила, околдовала… Роскошные черные волосы, волнами спадающие на хрупкие смуглые плечи, притягивали юношу как магнит. Так хотелось до них дотронуться… Девушка совершенно не походила на Фединых одноклассниц и в особенности на Ирину. Литвинов совсем не испытывал обыкновенного смущения, почему-то здесь все было легко и просто. И сам не понимая, что делает, он нежно обнял девушку за плечи и поцеловал мягкие пухлые губы. Время исчезло. Все растворилось в новом, необычно прекрасном чувстве. Подумалось: «Слишком смело для первого поцелуя», но в этом-то и была вся прелесть и новизна ощущений. Девушка лукаво посмотрела ему в глаза и засмеялась:
– What's your name?[8]
Феде тоже стало смешно. Они долго хохотали, и он наконец смог произнести:
– Федор.
– Фьодор?
– Yes. And, what's yours?[9]
– Leila.[10]
– Лейла… – задумчиво повторил Федя. – It's a very beautiful name, just as you are.[11]
Девушка улыбнулась, вскочила на ноги, взяла Федю за руку и утянула его за собой. До глубокой ночи они гуляли по набережной. Волны тихо ласкали берег. Над водой повисла бледная луна, оставляя на морской глади светящуюся серебряную дорожку. Они долго любовались луной и ночным морем… Долго целовались, сидя на песке… Федя забыл обо всем. Он сам не понимал, почему все так легко и естественно. Ведь с Рашевской он даже просто разговаривать не мог, до того зашкаливало волнение, а здесь…
– Look! What's that?[12] – указала Лейла на небольшую группу людей на пляже. Склонившись, они внимательно рассматривали что-то на песке. Тусклый луч фонарика в руках одного из них медленно скользил по земле, еще больше подогревая любопытство.
– Пойдем, посмотрим![13] – предложил Федя.
– Да, идем.
Пятеро служащих отеля стояли на пляже над неким подобием песочницы. Это нехитрое сооружение было аккуратно огорожено досками, а от него между полосками плотной непромокаемой ткани, натянутой
It’s wonderful. – Это чудесно (англ.).
Oh, I’m sorry… – Ой, прости… (англ.)
That’s all right… – Ничего страшного… (англ.)
Yes, it’s amazing. – Да, это удивительно (англ.).
What’s your name? – Как тебя зовут? (англ.)
Yes. And, what’s yours? – Да. А тебя? (англ.)
Leila. – Лейла (англ.).
It’s a very beautiful name, just as you are. – Очень красивое имя, как и ты (англ.).
Look! What’s that? – Смотри! Что это? (англ.)
Далее, для удобства читателя, разговор излагается в переводе на русский язык. – Прим, автора.