Пасхальный подарок. Книга для унывающих. Илья Тимкин
вы и сами понимаете. Очень радостно нам было – и каждый раз, когда отрезаем новый кусок, вспоминаем своего далёкого друга.
И вам советуем – поройтесь в телефонной книжке и найдите того, кому можно отправить сала. Ну или что-нибудь вроде того. Чтобы улыбнулся ваш адресат. Может, скатёрку новую накинул на стол ради такого случая. Или соседей позвал – в кои веки есть, чем угостить. Есть ведь бедные. А если не бедные, то одинокие. А если не одинокие, то замотавшиеся и грустные.
Отправьте им сала. И Бог, глядя на вас сверху, наверное, порадуется.
Пасхальный подарок
Пасхальная Литургия кончилась. Батюшка, уставший от долгой службы, неуклюже поднялся на амвон, медленно дошёл до Престола и, не оборачиваясь для благословения, повернул направо. Он был счастлив, батюшка, – наступила его двадцать пятая Пасха священником. Только что была добрая и такая покойная проповедь, радостное христосование с улыбающимися прихожанами, светлый звон пасхальных колоколов, и всё это – после Небесной Литургии.
Один только человек не подошёл этой ночью к батюшке и его доброй руке с Крестом. Нищий лет пятидесяти, с вихром рыжеватых волос и редкими жёлтыми зубами стоял поодаль, держа в руках палку, и смотрел на толпу народа, медленно перетекающую через настоятелеву улыбку, поздравления и Крест из одной стороны храма в другую. Какой-то мальчонка подошёл к нищему и, стесняясь своей добросердечности, указал нищему на Крест и легонько подтолкнул – подойди, мол, дядя. Тем более, батюшка каждому дарил по маленькому куличику на ажурной салфетке.
Нищий молча направился к концу очереди, но потом решимость оставила его, и он, так и не подойдя к амвону, неловко повернул обратно и, постукивая палкой, подошёл к своему месту – досматривать издали.
Он был удивителен, этот нищий. Его собратья давно уже разошлись по подвалам, да и в церковь-то из них никто не заглядывал – только искренне крестились у ворот, принимая чей-то пятак или крашеное яйцо.
А этот отстоял до четырёх утра, отстоял, мало понимая издали громкие славословия хора. Но что-то новое появилось в эту великую ночь в душе у нищего, что-то смутное заворочалось, и сердце тоскливо сжалось – тогда, у закрытых дверей, в дымном ночном воздухе, в сутолоке захожанской толпы. Глядел нищий на настоятелев разноцветный трисвечник, давно потухший, слушал дивное «Христос Воскресе!», и вот, вместе с дверями, раскрылось сердце у нищего и огромное новое чувство появилось в нём. И когда толпа занесла бродягу в церковь, он, удивлённый, так и простоял всю службу, впервые в жизни внимая сладостным звукам пасхальных песнопений.
Теперь люд расходился, с трудом таща в обеих руках пакеты с яствами, предвкушая скорые разговины, а больше – вспоминая то чудо, которое было с ними на Литургии – пространство вне времени, то единственное сегодня, когда ангелы пели на небесах Воскресение Христа.
Нищий тоже уходил, перекинув через плечо тощую сумку с парой яиц, подаренных ещё до службы.