Операция «Моджахед». Лев Пучков
ислама и принципы гражданского устройства мусульманских государств, – муфтий усмехнулся. – Ушр имеют право собирать султан, халиф, имам либо его наиб. Мы тут в горах немного отстали от жизни… скажи нам, мы смиренно выслушаем: когда у нас объявили халифат? И что – был совет улемов, который избрал нового имама Северного Кавказа? А тебя, значит, назначили к нему наибом?
Он смеялся над амиром. Буквально в двух словах заткнул его за пояс – ответить тому было совершенно нечего. Никто никогда и никого не избирал, это было очевидно. То, что мы делали, было нашей личной инициативой.
– Слушай, хаджи, я ведь тебя просил – иди спать, – Абу сдерживался, но уже начал закипать, он не привык к такому обращению. – Идет джихад, все правоверные должны помогать, кто чем может. Это что, объяснять надо? Вот скажи, сколько ты – лично ты, убил неверных?
– Ты, видимо, шутишь, воин, – муфтий покачал головой. – Я служитель культа, мое дело – забота о душах правоверных. Я по сану не имею права прикасаться к оружию. Мое оружие – слово.
– Вот видишь! – воодушевился Абу. – Все вы только на словах храбрые. Значит, вы будете слова говорить, а моджахеды должны воевать?
Тут муфтий хотел что-то возразить, но Абу ему не дал: вскочил на своего любимого конька и начал пылко вещать о джихаде и о категориях мусульман. Те, кто воюет, те, кто помогает, и остальные – враги. Он кивнул мне – я громко переводил, чтобы остальные тоже имели возможность понимать суть диспута. Закончил он так:
– Ты, видимо, забыл основной принцип джихада: «…убей неверного…»? Это основной принцип! Если ты сам слаб и боишься прикасаться к оружию, давай, помогай воинам. Скажи своим людям, пусть расходятся по домам, не мешают нам делать свою работу. Пусть покажут, что они настоящие правоверные. Иначе мы все равно возьмем то, что нам надо… Но это уже будет не ушр, а джизья[6]. И мы постараемся, чтобы все правоверные узнали об этом…
– Кто тебе дал право подвергать ислам ревизии? – лицо муфтия в свете факелов было сурово, как древнее изваяние какого-то языческого божества. – Что вы себе позволяете, ты и такие, как ты? Основной принцип джихада: «убей неверного в себе», об этом знает каждый, кто хоть раз читал Книгу книг! Вы трактуете этот принцип так, как вам удобнее. Значит, что? Значит, вы – еретики.
– Прекрати, молла, – теперь было видно, что Абу сдерживается из последних сил – взгляд его в свете факелов отливал хищным блеском стали наполовину извлеченного из ножен кинжала. – Я тебя в последний раз прошу: скажи людям, пусть разойдутся. И сам уходи. Не доводи до беды.
Тут все было предельно ясно. После такого разговора муфтий должен был либо согласиться с амиром, либо перейти в разряд врагов – третьего, в соответствии с жизненной концепцией Абу, просто не дано.
– Я у себя дома, это моя земля, – непреклонно заявил муфтий. – А ты у меня в гостях. Какое ты имеешь право распоряжаться здесь? И потом, насколько мне известно, ваши спонсоры очень хорошо платят вам за эту войну. Почему же вы побираетесь, как последние нищие, тащите со дворов все, что плохо лежит?
Джизья (