Волшебный город. Эдит Несбит
подъем. Он насчитал триста восемь ступенек. А ступеньки были только с одной стороны лестницы, так что ему приходилось быть предельно осторожным. Он карабкался, карабкался и карабкался пока у него не заболели ноги и руки, казалось, они вот-вот отвалятся от усталости. Он не мог смотреть далеко вверх и вообще не смел смотреть вниз. Ему ничего не оставалось, как карабкаться, карабкаться и карабкаться, и наконец он увидел землю, на которой покоилась лестница, – террасу, вырубленную в правильных линиях и, казалось, высеченную из твердой скалы. Его голова была на одном уровне с землей. Он спрыгнул с лестницы и упал лицом вниз на землю, холодную и гладкую, как мрамор. Он лежал, глубоко дыша от усталости и облегчения.
Вокруг стояла великая тишина, которая успокаивала и убаюкивала, и вскоре он поднялся и огляделся. Он подошел к арке с очень толстыми колоннами и осторожно заглянул внутрь. Казалось, это были огромные ворота, ведущие на открытое пространство, а за ними виднелись неясные очертания, похожие на церкви и дома. Но все было пустынно; лунный свет и он были в этом месте, чем бы оно ни было, сами по себе.
– Наверное, все уже спят, – сказал Филипп, слегка дрожа, но с большим любопытством и интересом вглядываясь в черную тень странной арки.
Спаситель или разрушитель
Филипп стоял в тени темной арки и смотрел наружу. Он увидел перед собой огромную площадь, окруженную высокими неровными зданиями. Посередине был фонтан, воды которого, серебряные в лунном свете, поднимались и опускались с мягким плеском. Высокое дерево, стоявшее рядом с аркой, отбрасывало тень на тропинку – широкую черную полосу. Он слушал, слушал, слушал, но слушать было нечего, кроме глубокой ночной тишины и изменчивого мягкого звука фонтана.
Глаза, привыкшие к полумраку, показали ему, что он находится под тяжелой куполообразной крышей, поддерживаемой большими квадратными колоннами, справа и слева стояли плотно закрытые темные двери.
– Я осмотрю эти двери при дневном свете, – сказал он. Он не испытывал особого страха. Но и храбрым он себя тоже не чувствовал. Но он хотел и намеревался быть храбрым, поэтому он сказал, – я осмотрю эти двери. По крайней мере, я так думаю, – добавил он, ибо надо быть не только храбрым, но и правдивым.
А потом ему вдруг очень захотелось спать. Он прислонился к стене, и вскоре ему показалось, что сидеть будет легче, а лежать – удобнее. Колокол очень-очень далеко пробил двенадцать часов. Филипп досчитал до девяти, но пропустил десятый удар колокола, а также одиннадцатый и двенадцатый, потому что крепко спал, свернувшись калачиком в толстом стеганом халате, который Хелен сшила ему прошлой зимой. Ему снилось, что все было так, как было до того, как пришел этот Человек, все изменил и забрал Хелен. Он лежал в своей маленькой кроватке в своей маленькой комнатке в их маленьком домике, и Хелен пришла позвать его. Он видел солнечный свет сквозь закрытые веки. Он держал их закрытыми только для удовольствия, слушая, как она пытается разбудить его, и вскоре он скажет ей, что не спал