Виллет. Шарлотта Бронте
едва слышны. Миссис Бреттон вообще ничего не заметила, что было весьма кстати. Немного погодя из угла послышалось:
– Можно позвонить, чтобы пришла Хариет?
Я позвонила, и пришла няня.
– Хариет, мне пора спать, – сказала маленькая хозяйка. – Узнайте, где моя кровать.
Хариет сообщила, что ей это уже известно.
– Спросите, будете ли вы спать со мной в комнате.
– Нет, мисси, – ответила няня, – вы будете спать в одной комнате с этой барышней, – и она указала на меня.
Мисси не встала с места, но отыскала меня глазами. Несколько минут она молча рассматривала меня, а потом вышла из своего угла.
– Доброй ночи, сударыня, – обратилась она к миссис Бреттон. Мимо меня она прошла без единого слова.
– Спокойной ночи, Полли, – сказала я.
– Ведь мы спим в одной комнате, зачем же прощаться на ночь? – заметила девочка и удалилась из гостиной.
Мы услышали, как Хариет предложила отнести ее наверх на руках. «Не нужно, не нужно», – прозвучало в ответ, после чего раздались усталые детские шажки по лестнице.
Через час, ложась в постель, я обнаружила, что Полли еще не спит. Она подоткнула подушки так, чтобы удобно было сидеть, и с недетским самообладанием, как матрона, восседала на кровати, положив сжатые в кулачок руки поверх одеяла. Я воздержалась от разговора с ней, пока не настало время гасить свет, тогда я посоветовала ей лечь.
– Попозже, – был ответ.
– Но ты простудишься.
Она сняла со стула, стоявшего у кроватки, какую-то крохотную одежонку и накинула ее на плечи. Я не настаивала. Прислушиваясь в темноте, я убедилась, что она все еще плачет – сдержанно, почти беззвучно.
Проснувшись утром, я услышала звук льющейся воды. Подумать только! Она, оказывается, уже встала, взобралась на скамеечку перед умывальником и с огромным трудом наклонила кувшин (поднять его у нее не хватало сил), чтобы налить из него воды в таз. Забавно было наблюдать, как эта малышка тихо и деловито умывается и одевается. Она явно не привыкла сама совершать свой туалет – все эти пуговицы, шнурки и крючки были для нее серьезным испытанием, но она справилась, проявив завидное упорство. Затем она сложила ночную рубашечку и тщательно разгладила покрывало на постели. Удалившись в угол комнаты, она притихла за краем гардины. Я приподнялась, чтобы посмотреть, чем она занята. Стоя на коленях и подперев голову руками, она молилась.
В дверь постучала няня. Девочка вскочила.
– Я уже одета, Хариет, – сказала она. – Я сама оделась, но, по-моему, не все у меня в порядке. Поправьте, где необходимо!
– Зачем вы сами одевались, барышня?
– Тс-с! Тише, Хариет, не разбудите эту девочку (то есть меня – я лежала с закрытыми глазами). Я оделась сама, чтобы обходиться без вас, когда вы уедете.
– А вы хотите, чтобы я уехала?
– Я много раз, когда вы сердились, хотела, чтобы вы уехали, но сейчас не хочу. Пожалуйста, поправьте мне пояс и пригладьте волосы.
– Но пояс у вас в порядке. Какая же вы привередливая!
– Нет, пояс