Ущерб тела. Маргарет Этвуд
исчезает где-то во тьме, что же оттуда появится? Что там, на конце, в конце? Пальцы, рука, плечо, наконец лицо. На том конце веревки находится некто. У каждого человека есть лицо, нет никаких «безликих незнакомцев».
Ренни опоздала к ужину. Ей приходится ждать у стойки, пока для нее накроют столик в ресторане. За стеной, в кухне, на пол обрушился поднос со столовыми приборами, послышалась приглушенная ругань. Через пятнадцать минут вышла официантка и строго сказала, что Ренни может пройти, – словно это был не ресторан, а зал суда.
Когда она подошла к входу в ресторан, оттуда вышла женщина с загаром чайного оттенка. Косы из светлых волос оплетают голову, ниже пурпурное платье без рукавов с оранжевыми цветами. Ренни кажется себе выцветшей.
Женщина улыбается ей сверкающими зубами, глядит голубыми кукольными глазами.
– Приветик! – говорит она.
Ее дружелюбный, сияющий взгляд напоминает Ренни отработанную манеру администраторш в ресторанах сети «Холидей Инн». Ренни ждет, что та добавит: «Хорошего дня». Улыбка все не сходит с лица женщины, и Ренни забеспокоилась, а вдруг они знакомы. Впрочем, она понимает, что этого не может быть, и улыбается в ответ.
На столах крахмальные белые скатерти и винные бокалы, внутри которых салфетки, сложенные наподобие веера. К цветочной вазе – один стол, один гибискус – приставлена карточка с напечатанным текстом – меню, но символическое, потому что выбора на самом деле нет. Еду приносят три официантки, в голубых платьях с расклешенной юбкой, в белых фартучках и чепчиках. Они не говорят ни слова и не улыбаются; возможно, им пришлось прервать собственный ужин.
Ренни начинает сочинять текст, по привычке и чтобы убить время, хотя вряд ли «Сансет Инн» будет отмечен в ее статье.
Интерьер неброский, до боли напоминающий провинциальные английские отели с их цветочными обоями и парой-тройкой эстампов со сценами охоты. Потолочные вентиляторы – приятный штрих. Мы начинаем с местного хлеба и масла – пожалуй, немного сомнительной свежести. Затем приносят (она поглядела в меню) тыквенный суп, впрочем, отнюдь не в диетической версии, возможно привычной для североамериканцев. Мой сотрапезник…
Но у нее нет сотрапезника. В подобных текстах необходимо присутствие собеседника, пусть и выдуманного. Мысль о том, чтобы пойти в ресторан и сидеть там в одиночестве, кажется читателям слишком тоскливой. Им нужен задор, намек на флирт, не помешает винная карта.
Но Ренни забывает об этом, потому что приносят ростбиф, слишком тонкий, песочного цвета и покрытый соусом, смахивающий на полуфабрикат. Гарнир – кусочек батата в форме кубика и нечто светло-зеленое, видимо переваренное. Такое можно есть только с голодухи.
Ей вспомнилась ироническая статья, которую она написала несколько месяцев назад, о разных фастфудах. Это было для «Пандоры», для раздела «Свингующий Торонто». Как-то она написала для них статью о том, как кадрить мужчин в ландроматах, ненавязчиво и безопасно, с перечислением