Все еще Элис. Лайза Дженова
украшали фотографии Анселя Адамса в рамочках и плакаты фармацевтического содержания, но они не вызывали у Элис негативных ассоциаций. На протяжении двадцати двух лет, которые доктор Мойер была ее терапевтом, посещения Элис носили исключительно превентивный характер – физический осмотр, иммунизация и, с недавнего времени, маммограмма.
– Элис, что привело тебя ко мне сегодня? – спросила доктор Мойер.
– В последнее время у меня стали возникать проблемы с памятью, но я посчитала, что это фактор, сопутствующий менопаузе. Последний раз месячные были у меня около полугода назад, а в прошлом месяце пришли снова. Так что, возможно, у меня пока нет менопаузы. И тогда… в общем, я решила, что мне надо к тебе прийти.
– Расскажи конкретнее, что именно ты забываешь? – попросила доктор Мойер, не поднимая головы от своих записей.
– Имена, слова посреди разговора, куда я положила свой «блэкберри», что означает запись в ежедневнике.
– Понятно.
Элис внимательно наблюдала за врачом. Казалось, ее откровения не произвели на нее впечатления. Доктор Мойер воспринимала информацию, как священник выслушивает подростка, который признается в постыдных мыслях о девочках. Вероятно, ей приходится по нескольку раз в день слушать подобные жалобы от абсолютно здоровых людей. Элис даже захотелось извиниться за то, что она оказалась паникершей и, даже можно сказать, дурой и отнимает время. Все забывают подобные вещи, особенно с возрастом. Плюс ко всему менопауза, привычка делать три дела сразу, а думать о дюжине – эти заминки с памятью кажутся мелкими, безобидными, незначительными и даже ожидаемыми. Все подвергаются стрессам. Все устают. Все что-то забывают.
– Еще я не смогла сориентироваться на Гарвард-сквер. Минуты две не могла понять, где нахожусь, а потом все вспомнила.
Доктор Мойер перестала записывать симптомы и подняла глаза на Элис. Эта информация произвела на нее впечатление.
– Тебе было трудно дышать?
– Нет.
– Ты чувствовала оцепенение или покалывание?
– Нет.
– Болела голова или было головокружение?
– Нет.
– Ты не почувствовала сильного сердцебиения?
– Сердце еще как колотилось, но, когда ты сбита с толку, это больше похоже на выброс адреналина от страха. За секунду до того, как это случилось, я чувствовала себя просто великолепно.
– А в тот день с тобой случилось что-нибудь необычное?
– Нет, я только что вернулась из Лос-Анджелеса.
– Тебя бросало в жар?
– Нет. Я почувствовала что-то вроде этого, когда перестала ориентироваться, но, повторяю, я думаю, что это от испуга.
– Ладно. Как ты спишь?
– Прекрасно.
– Сколько часов в день?
– Пять или шесть.
– Бывает трудно заснуть?
– Нет.
– Сколько раз за ночь ты обычно просыпаешься?
– По-моему, ни разу.
– Ложишься спать каждый день в одно и то же время?
– Обычно