Как Стенька Разин по Волге ходил…. Илья Александрович Таранов
казаки миновали дозор, невысокие сторожевые башни, казацкие курени15, построенные без какого-то видимого плана, и спешились возле дома атамана. Казацкая вольница гудела и шумела, как птичий базар. Проснулся военный казачий стан. У крайнего куреня казачий круг слушал байки старого казака о былых походах, все курили и дружно смеялись, вызывая зависть соседей. Те чистили ружья и тёрли до блеска клинки, другие громко спорили, тыча друг другу длинноствольные пистолеты, чернёные серебром: «Смотри, бобровая голова, у моего пистоля рукоять вся узорчата…» Кто-то сушил одежду, кто-то острой саблей брил чужой затылок. Где-то дымились костры, от реки ползли телеги с бочками, расплёскивая воду, на берегах лежали челны, гуляли лошади, стелился белесый туман.
Степан Разин зашёл в дом и сел на лавку. Следом ввалились есаулы. Он оглядел всех: Иван Черноярец, Федька Шелудяк, Лазарь, Наум, Петра-казак. С ними не раз бывал он в боевых походах.
– К обеду соберём войсковой круг, други, – сказал атаман.
– Ждём, батько!
– Эй, брат Фрол, где моя жёнка ненаглядная!
Рядом с атаманом по правую руку сидел казак, очень похожий на него, немного моложе, да в плечах уже.
– Здесь она, брат Степан!
Из-за шёлковой персидской занавески вышла с кувшином чернобровая смуглая казачка:
– Где мой сокол ясноглазый летал?
– Кружил по донским берегам, жёнка любимая!
– Что ж твои глаза ясные высмотрели?
– В новый поход атаман кличет, – ответил за брата Фрол.
– Так кликнул, берега вздрогнули, – засмеялись есаулы.
– Засиделся, видать, в родных степях!
– Подавай, жёнка, угощенье на стол!
– За здравие лихого батьки-атамана!
– Гей, други, вволю наешься, а вволю не наживёшься!
– Спляшем, батько!
Казаки повытаскивали сабли, развязали кушаки, поснимали кафтаны да вприсядку, да в пляс: цветные сапоги мелькают, красные шаровары по хате кружат. Стол – в угол, лавки – вон: атаман по кругу юлой, золочёной шашкой воздух режет – берегись!..
Пыль поднялась до потолка, а казакам задор да веселье. Станичная изба ходуном пошла. Вся округа слышит – атаман праздник начинает!
Глава 8
В полдень Степан Разин огласил казачий городок громовым голосом:
– Гей, казаки, сходись в круг!
Подбежал в одной рубахе молодой казачок с большим медным тулумбасом16, ударил деревянной битой по тугой коже: «Бух-бух- бух!», точно из пушки:
– Выходи на майдан17, атаман кличет!
Степан Разин набил трубку турецким табаком, раскурил, выпустил молочное кольцо дыма, замер, выпустил ещё:
– Эй, брат Фрол, надевай кафтан, пора новый поход объявлять!
Собрался круг: празднично одетые есаулы, выборные казаки, казачки со стариками. Стояли без шапок, в знак уважения к большому собранию. Вышел молодой есаул с плёткой в руке, спросил:
– Все ли вольные хлопцы сошли в круг?
– Все тут!.. Будем слухать нашего батьку! – посыпались одобрительные голоса.
Степан
Курень – жилой дом в казацких станицах.
Тулумбас – ударный музыкальный инструмент.
Майдан – место собраний, сходов у казаков; станичный круг.