Робкая любовь. Виктория Лукьянова
ни на что. Да, здесь действительно было немного вещей. Но тут скорее дело в тете. Она жутко экономила на всем, хотя денег у нас было предостаточно. И если не ошибаюсь, хранились они в наличности по старинки под матрасом. Вот такой забавно-странной была моя тетушка.
Прислушавшись, я смогла разобрать голоса, доносившиеся с улицы. Скорее всего, грузчики, которые вносили вещи в дом. Чуть позже я обязательно выгляну в окно, чтобы узнать о том, кто же теперь будут нашими новыми соседями. Раньше в соседнем доме жила молодая пара, и тете они очень не нравились. Особенно то, что они могли купаться чуть ли не голышом в своем бассейне. Ох, какой же она скандал им устроила, когда однажды, выглянув в окно, увидела, как хозяйка дома загорала в шезлонге в крошечном купальнике.
Да, в тот день летели искры и щепки. С тех пор наши соседские отношения сошли на нет. Тетя их изводила, они злились на нее. Но в итоге тетушка выиграла эту битву, и семья продала дом. Куда они переехали, я не знала, но с тех пор дом очень долго не могли продать. Я частенько замечала, как приезжали новые машины и возможные покупатели, но все они отказывались от такой недвижимости. И видимо неспроста. До тети доползли слухи, что наш дом пугал покупателей. И даже кто-то пустил слух, что здесь живут ведьмы. Вот тетя тогда ругалась! Она же всех соседей подняла на уши и потребовала не говорить про нас так. То есть про нее. Потому что про мое существование тут почти никто и не знал. И на то тоже были свои причины.
– Ты закончила? – Тетя вырвала меня из размышлений, видимо заметив, как я замерла над скатертью.
– Почти, – прошептала, вернувшись к рукоделию.
– Тогда поторопись. Нам еще ужин надо приготовить, – прокряхтела она, кусая карандаш. Значит, усиленно пыталась разгадать какое-то слово.
– Да, я помню, – ответила больше себе, чем ей. Сегодня ужин был на мне.
С некоторых пор мы разделили обязанности по дому, но чаще всего всем занималась я. Тетя в последнее время чувствовала себя неважно. У нее обострился хронический гастрит, она стала прихрамывать на правую ногу, которую ломала десять лет назад. А я молодая, пышущая здоровьем девица девятнадцати лет вполне могла позаботиться не только о себе, но и о тетушке. Она и так посвятила всю свою жизнь мне, и лишь благодаря ей я все еще была жива. И относительно здорова.
– Овощи потушить? – уже позже поинтересовалась, складывая скатерть.
– Да, – тетя кивнула, так и не взглянув на меня.
Что же, я точно знала, чем займу себя в ближайшее время. Но прежде чем уйти на кухню, чтобы приготовить ужин, я поднялась наверх, намереваясь переодеться в более легкую футболку, и заодно все же выглянуть в окно. Голоса, доносившиеся с улицы, умолкли некоторое время назад. После я услышала, как отъехала одна машина, но там была и другая. Скорее всего, хозяев. Мне стало жутко любопытно и, наплевав на собственную безопасность, выглянула в окно из спальни, находящейся на втором этаже, которое выходило в чужой двор.
Соседский дом был как на ладони. Их двор заливал солнечный свет,