Мышеловка а-ля 90-е. Олег Механик
от этого монастыря, пока к нам ещё какой-нибудь архиепископ не подсел.
К великому расстройству Уксуса, Поночки и Геракла, девчонок на вокзале и в его окрестностях не оказалось. Видимо они таки выбрались из города на попутке, или же нашли себе временное пристанище, а может даже новых друзей. Всем немного взгрустнулось. Даже мне стало не по себе. Я больше переживал за Геракла, который казалось бы только сейчас нашёл свою любовь.
– Ну ничего, дружище, ты же адрес её взял, так что по любому найдёшь! – Попытался я подбодрить товарища. Напрасно пытался, ведь сам он это сделал гораздо быстрее и эффективнее. Запрокинутая голова и булькающая льющаяся прямо в горло бурая жидкость быстро сделали свою работу. Геракл вытащил горлышко изо рта, когда в бутылке вискаря осталось меньше половины.
– А-а-а-р-р – он орёт как медведь перед спариванием и трясёт бородатой закутанной в бондану башкой. Реанимационные мероприятия прошли успешно. Геракл снова в форме.
Парни берут пример с Геракла и смывают тоску, опрокидывая в себя бутылки и давясь пеной.
А мне повезло, хотя и пришлось здорово понервничать. Единственная в городе (если его так можно называть) гостишка, куда Буратина завёз Светку, представляла собой небольшое четырёхэтажное здание сталинского типа. Двери гостиницы оказались закрытыми и на отчаянный стук моего кулака в дерево никто по ту сторону не среагировал. Пришлось вспомнить молодость.
– Светка, выходи гулять! – ору я, в слепые потухшие окна. Мой крик отражается эхом в спящем дворике. По разным углам серого прямоугольника вспыхнуло несколько окошек. Разглядеть, кто за этими окнами не представляется возможности, так как они видимо смотрят из за шторки, стоя сбоку. Я б так же делал, если бы услышал в ночи дикий рёв пьяного идиота.
Поночка и Уксус соревнуются в художественном свисте. Разномастные трели, одна пронзительней другой вылетают из заткнутых пальцами ртов. Они и здесь меряются своими причендалами: у кого сильнее, у кого длиннее, у кого громче, у кого звонче.
Буратина предпочитает не терять время и прибегает к более современным технологиям. Он открывает все дверцы лимузина, ныряет в салон и возится с магнитолой, выискивая подходящий трек. В нашем речном круизе все убедились, что делает он это филигранно.
Пум-м-м-ц-ц-с-с-с! – Хлопок из сабвуфера заставляет все окна гостиницы задрожать.
Рёв хора труб, из проигрыша Здоб Ши Здуба, поднимается вверх и в мгновение заполняет всё пространство маленького дворика.
«Мы вышли из до-ома когда во всех о-окнах погасли огни-и, один за одним,
Мы видели как уезжает последний трамва-ай…»
Наши пьяные голоса сливаются с солистами группы и усиливают звучание и энергетику композиции.
«Ездят такси-и, но нам нечем платить и нам не-е-зачем ехать мы гуляем одни-и-и,
На нашем кассетнике кончилась плёнка, мотай!»
И понеслась!
«Видели ночь, гуляли всю ночь до утра-а-а-а…»
Разнузданная толпа вмиг превращается в цыганский табор.
«Видели