Забудь мое имя!. Анна Гринь
прикрыла динамик рукой и кашлянула.
– Нет, я не заставляю, – добавила мама. – Просто подумай. Ты уже такая взрослая, а все одна и одна.
«Уже подумала, – промелькнула в голове мысль. – Черт знает что надумала себе. Одни проблемы!»
– Ладно, любимая, мне пора, – торопливо пробормотала мама и отключилась.
– Так, – сказала Ирка. – Пошли на кухню, сделаем по большой чашке чаю, и ты мне расскажешь свой эротический сон во всех подробностях.
– С чего ты взяла?! – возмутилась я, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.
– Вот именно с этого и взяла, – хмыкнула подружка. – Это только ты краснеешь, как свекла, когда… От тебя всего чего угодно ожидала, но только не того, что ты, пусть и во сне, с совершенно незнакомым человеком…
– Я знаю, как его зовут, – возразила я. – Правда, не помню, как он выглядел… Но имя помню совершенно точно!
– Еще лучше, – сухо заметила Ира. – Дай уже мне чаю, а то я это все не переживу.
Я рванула на кухню и щелкнула кнопочкой чайника.
– И как же зовут этого совратителя малолетних? – грозно уточнила подруга, садясь на гобеленовый диванчик.
– Бестелион, кажется, – пролепетала я, катая на языке непривычное имя.
– Как?! – рассмеялась подружка. – Ты серьезно? Хотя… Во сне всякое бывает.
– Сон был такой реалистичный, – вздохнула в ответ я.
– Я вижу, ты аж вся гадостью какой-то покрылась, – согласилась Ирка, качая головой.
– Что мне делать, Ирочка? – спросила я, стараясь не впадать в панику. – Что теперь со всем этим делать? А вдруг оно не исчезнет?
– Типун тебе на твой великий и могучий! – перекрестилась подруга. – Сплюнь! Вот увидишь, поспишь, поешь, и все само пройдет. Это ж не тату.
– А если за выходные не исчезнет? – тихо уточнила я. – Мне в понедельник на занятия. И мама через неделю приедет.
– Не паникуй раньше времени, – велела черствая Ирка. – Разливай чай, делай бутерброды. Будем мозговать.
Как только она сказала про еду, активизировался мой желудок, громко и протяжно заурчав. Вертевшийся под ногами Тимка ошалело уставился на хозяйку, видимо не веря, что я тоже бываю голодной. Выдав вечно недокормленному созданию жесткую корку сыра и выставив кота за дверь, чтоб не мешал, я соорудила целый поднос нехитрых бутербродов с колбаской и помидорами.
Пару минут мы посидели над ароматно дымящимися кружками, молча уплетая по бутерброду.
– Так, – начала Ира, утолив первый голод, – мы взрослые и образованные барышни. Или нет?
– Обвавованные, – согласилась я с набитым ртом.
– Ну и давай рассуждать логически! – воскликнула подружка. – Ты в магию веришь?
– Ну, не очень, – промямлила я.
– Ха! Да веришь, и еще как, – перебила Ируська. – Из этого делаем вывод, что ты, мать, впечатлительная сверх меры.
– И что? – обиделась я.
– А то! – Ирка громко отхлебнула из кружки и встала, чтобы взять новый бутерброд. – Раз ты впечатлительная, это многое