Закрытый сектор. Курьер. Николай Марчук
орешь? – раздался сверху недовольный мужской голос.
– Впустите внутрь, – запрокинув голову вверх и не увидев собеседника, попросил Владимир.
– Зачем? – искренне удивился собеседник. – Тут служебная проходная. Не положено впускать посторонних. Иди к основной проходной.
– Не могу. Меня обокрали. А можете вызвать наряд полиции, пусть они сюда приедут и меня заберут, – попросил Дубровский.
– Чего? – еще больше удивился невидимка. – Тебя же снаружи обокрали, правильно? Так с какого перепугу с этим будут разбираться местные полицаи?
– А кто? Территория за городом относится к зоне ответственности другого отделения? – догадался Владимир.
– Парень, ты чего, вмазанный? Накурился? – судя по интонациям, невидимка начал злиться. – Вали отсюда, а то сейчас пристрелю!
– Да вы что, с ума сошли, что ли?! – теперь уже разозлился Дубровский. – Вызовите полицейских, что это за разговоры такие. Если это служебная территория, то вызовите наряд, пусть они со мной и разбираются. Или мне написать заявление в прокуратуру? – пригрозил Владимир.
– Куда?! В прокуратуру?! Ха-ха-ха! – заржал во все глотку невидимый собеседник. – Бля, парень, в натуре, откуда ты такой взялся?! Ща, подожди, не уходи, я спущусь, побазарим за прокуратуру!
Дубровский понял, что стоящие перед ним ворота принадлежат какому-то закрытому объекту, возможно, это воинская часть, секретный оборонный завод или вообще колония.
Но уходить было уже поздно, кто его знает, чем это все обернется. Лучше всего дождаться загадочного собеседника и объясниться с ним.
Ждать долго не пришлось, через несколько минут над головой несколько раз лязгнуло металлом, и в надворотной вышке открылась окно, прикрытое до этого стальной заслонкой.
– Ну, привет, чудик! – собеседник был немного старше Дубровского, он, широко улыбаясь, направил на Владимира камеру мобильного телефона. – Давай расскажи, кого надо вызвать сюда?
Говорившим оказался молодой мужчина лет тридцати пяти, на голове у него была черная шапочка, именуемая в девяностые пидоркой. Черты лица правильные, гладко выбрит, да и все зубы на месте. Значит, перед ним не уголовный элемент, да и настроен говоривший вроде не враждебно, скорее всего, его что-то очень развеселило. То, что его насмешили слова Дубровского, это понятно, но почему? Что такого смешного сказал Владимир? То, что он вызовет прокуратуру? И что? Что в этом такого?
– Дружище, я понимаю, что тебя что-то насмешило, вот только не могу вкурить, что именно. Объясни, пожалуйста, будь другом, – как можно вежливее попросил Дубровский.
В свое время Владимир прошел несколько тренингов и семинаров на тему конфликтов, и эти знания пригождались не раз и не два. Порой вовремя произнесенное вежливое слово или обращение меняло в корне ход деловых переговоров.
– Блин! Парняга, ты же сам про прокуратуру заикнулся, – ответил собеседник, чем на самом деле ничего не объяснил.
– И что?
– Как что? Нет же у нас