Попутчики. Рассказы. Валерий Бронников
работе. До работы пешего ходу не более десяти минут.
Колька заставил себя всё же встать и одеться. Процесс одевания в ватную спецодежду и меховые унты занял львиную долю времени. Он долго попадал ногой в штанину, затем другой ногой проделывал те же манипуляции. Если бы комната не вращалась, одеться он мог на ходу, а так нога всё время проскакивала мимо штанины, хоть он точно прицеливался. Когда штаны оказались одеты, долго не застёгивалась куртка. Колька и не стал её застёгивать, на это уже не хватило никаких сил. А когда он надевал унты, пришлось снова приземлиться на койку и помогать ноге попасть в раструб унта.
Кое-как облачившись, Колька, шатаясь пошёл на работу.
Молодой человек пришёл в ангар ровно в восемь часов, но не стал заходить в комнату для разборов, а направился в раздевалку и растянулся на цементном полу.
– Колька, опаздываем, – на ходу окликали его мужики.
– Я не пойду, – сказал Колька, – Я не могу даже шевелиться, идите без меня.
Так и лежал он на цементном полу. Пришла уборщица, подмела вокруг его мусор и больше никто не приходил.
Навестили его примерно через час.
– Ты как? – спросил Моргунов.
– Нормально, но встать не могу.
– Тогда лежи. Мы на разборе сказали, что у тебя заболел живот, так что не волнуйся. На работе тоже прикроем, только не застынь здесь совсем. На улице всё же минус двадцать.
Колька пролежал весь день. К концу смены он услышал, как открываются ворота, чтобы выкатить из ангара самолёт. Колька медленно поднялся и пошёл к своему самолёту, зная, что в него начальство теперь уже не заглянет. Он снова растянулся на полу, только уже в самолёте. Лайнер вместе с ним выкатили на улицу, опробовали двигатели, а когда пришла пора закрывать самолёт, его под руки вывели из самолёта и отвели обратно в общежитие. Члены бригады перепугались Колькиным состоянием больше, чем он сам.
Ещё сутки Колька лежал дома, у него наступил законный выходной. Стены комнаты уже не вращались, но тошнота подступала к горлу и на вторые сутки.
Ещё через день он снова пришёл на работу. В этот раз он на удивление выглядел выспавшимся и довольно неплохо.
Начальник участка его ни о чём не спрашивал. Он видел его на работе, и этого вполне достаточно. Зато коллеги, издеваясь над ним и радуясь, что их товарищ очухался, засыпали его вопросами:
– Колька, как выходные? На свидании был? А как твои невесты, не приняли тебя случайно за алкоголика? Живот отмыл или ложишься в кровать с таким животом?
Колька только улыбался и помалкивал.
Ему исполнилось всего двадцать лет. Вся жизнь у Николая Звягинцева впереди.
Возвращение к жизни
Боль появилась внезапно, будто по затылку ударили кувалдой. Состояние совсем неважное – это Алексей чувствовал. Тридцатиградусная жара и постоянно надоедающий гнус доставляли немало неудобств. К этому надо добавить,