Один из леса. Андрей Левицкий
луга обнаружились колеи со следами шин, и я, присмотревшись, решил, что помимо двух мотоциклов здесь побывал еще трицикл. Всякой колесной техники в округе не так много, в смысле, той, что на ходу. Напряг с топливом – где его взять? Бензин за несколько лет теряет свои свойства, легкие фракции испаряются, как плотно ни закупоривай канистры с цистернами. Дольше хранится топливо с низким октановым числом, но и его теперь, спустя десяток лет после Пандемии, достать сложно. Хотя бензин восстанавливают спец-добавками, только их попробуй достань. Есть еще, конечно, солярка, она стои́т дольше, особенно если хорошо закрыта, однако ее не так просто найти. Поэтому, хотя брошенного транспорта в округе полно, ездят на нем немногие.
На мотоциклах предпочитают передвигаться кочевники Черного Рынка. Байкеры. Трициклов я среди их автопарка раньше не замечал. Трицикл – редкость, по нему можно будет найти эту банду. Наверное. Думаю, я не ошибся, читая следы.
От беготни сильно разболелась нога. Хромая, я вернулся в сарай и присел возле кострища.
Бригада байкеров вполне могла, случайно обнаружив нашу стоянку, позариться на снарягу и припасы. Но они бы убили Миху. Или бросили бы его здесь, раненого, хотя скорее все же убили бы, чтоб не оставлять за спиной потенциального мстителя. Кочевникам просто незачем увозить моего напарника с собой – ни живого, ни мертвого. Так почему они забрали его? А может тело Миши лежит где-то в зарослях? Я начал вставать, чтобы снова выйти наружу и обыскать округу, но заметил, как что-то блеснуло под краем железного листа. Запустил туда пальцы и достал кулон на титановой цепочке.
Нахмурившись, повертел в руках. К этой штуке я до сего момента ни разу не притрагивался. Не мог кулон просто так слететь с шеи Михи и попасть под железо – скорее, когда кочевники наскочили, напарник сам его с себя сорвал и сунул туда. Спрятал, чтоб им не достался. И, возможно, чтобы я нашел. Он ведь понимал, что я буду тут осматриваться, пытаясь сообразить, как всё случилось. Я потер лоб. Выстрелов было четыре, и сколько их сделал Михаил из своей «тигры», неизвестно. Наверное, его ранили. И – раненого – схватили, потому что вряд ли он добровольно пошел бы с кочевниками. Схватили, скрутили и увезли. Но напарник оставил мне кулон.
Я еще раз оглядел вещицу. Металлическая пластинка с ушком, куда продета тонкая цепочка. Черт знает, для чего эта штука нужна.
И тут я заметил рисунок на железном листе: рядом с остатками костра углем был накарябан круг, а в нем буква «V», перечерченная зигзагом, смахивающим на молнию. Это Миха нарисовал, что ли? Какое-то послание для меня… Только вот никаких ассоциаций рисунок не вызывает и ничего мне не говорит.
Короче говоря, плохо дело. Главное, совершенно непонятно: за каким растаким мутантом его увезли кочевые байкеры? Ребята они опасные, держаться с ними надо осторожно. Кожанки, шипы, заклепки, наркота, карты, стволы и тачки, небритые рожи, черные перчатки, револьверы, обрезы, АКСУ, УЗИ, помповики… Колоритная смесь огромного военизированного байкерского клуба и монголо-татарской