Экипаж машины боевой (сборник). Александр Кердан
«буржуйку» надо растопить! Ну, комридс[5], как будем раскочегаривать это наследие Гражданской войны?
– Думаю, надо сбить лёд на трубе… – выдвинул идею Захаров. – Тогда и тяга появится.
– Каким образом?
– Залезем на крышу и чем-нибудь постучим… – за друга пояснил Кравец и тут же пожалел об этом.
– Ты принцип помнишь: инициатива должна быть наказуема? Другими словами, тебе, Кравец, и лезть… Что ещё?
Захаров и Мэсел, наученные примером Кравца, молчали.
– Эх, вы, мыслители… – недовольно сказал сержант. – Надо найти какой-нибудь горючий материал, чтобы прокалить эту чёртову печь! Масленников, за мной, а ты, Захаров, остаёшься в теплушке. Отвечаешь за вооружение и груз. Бди!
Шалов и Мэсел ушли на поиски, а Кравец, проклиная сержанта и свою несдержанность, полез на крышу. Железные скобы, служившие ступенями, обледенели так же, как сам вагон. Рискуя сорваться, он добрался-таки до трубы. Рукояткой штык-ножа сбил с её макушки ледяной нарост. Крикнул вниз:
– Юрка, как там?
– Полную топку льда нападало… – глухо отозвался Захаров.
– Ладно, тогда я спускаюсь…
Вернулся в караулку. Следом пришли сержант и Мэсел. Принесли какие-то грязные тряпки. В теплушке запахло мазутом.
– Что это?
– Буксы… – пояснил Шалов. – Мы увидели, как обходчик заглядывал в железные ящики, приделанные к колёсам. Там и нашли их.
– А почему буксы?
– Читать надо больше! – глубокомысленно изрёк Мэсел. – В книге про Заслонова, который у немцев эшелоны подрывал, партизаны вместо буксов песок в эти ящики засыпали, и поезда шли под откос…
– А если нельзя эти…ну, буксы из ящиков вынимать? Для чего-то они нужны?
– Если бы да кабы, в лесу выросли грибы! Цель оправдывает средства… Зажигай!
Пламя ярко полыхнуло, озарив лица склонившихся к топке. В трубе загудело, затрещало, и в считанные секунды она стала менять свой цвет – из чёрного в сиреневый, потом в тёмно-красный. Вскоре печка раскалилась добела, распространяя кругом запах горелого масла и тепло. С потолка началась настоящая капель. В разгоревшуюся печь подбросили уголь.
– Теперь не погаснет!
– А я что говорил! Раскочегарили! А то – буксы не надо брать! – восторгался собственной находчивостью Шалов.
– Ох ты, голубушка наша, – пьяно осклабился Мэсел и обхватил буржуйку, как любимую подругу.
– Стой, сгоришь! – закричали ему, но было поздно. Полушубок Мэсела задымил. К прежним запахам, царившим в теплушке, добавился запах горелой кожи.
Мэсела оттащили в сторону. Последствия его выходки были печальными – на новом полушубке образовались длинные чёрные подпалины.
– Привет прапорщику Нечитайло… – мрачно пошутил Кравец.
В это время состав дёрнулся и медленно пошёл вперед.
Тадам-дадам, тадам-дадам, тадам-дадам… Гремят на стыках колёса. Взвихривается снег.
Товарищи (англ.).