Ода абсолютной жестокости. Тим Скоренко
свой путь. Многие на меня оглядываются, но никто не пристаёт. Я чувствую, что не прочь подкрепиться. Думаю, что в этом районе мне не найти приличного места, но это неважно.
Вижу вывеску. Это таверна. На вывеске изображено чудовище с телом рыбы и бычьими рогами. Рядом нарисована кружка. Вывеска до того засалена и загажена, что рассмотреть рисунок удаётся с трудом.
Подъезжаю. Подбегает какой-то нищий:
– Посторожить лошадь господина?
Я осматриваюсь и понимаю, что если я оставлю ему лошадь, я её больше не увижу.
Бью бродягу в лицо, он падает. Становится на четвереньки, выплёвывает осколки зубов.
Двери таверны – двойные, широкие. Распахиваю их ударом ноги, захожу, ведя лошадь под уздцы. Лошадь всё равно пахнет лучше, чем любой посетитель этого притона.
В таверне довольно много народу. Вижу свободный стол, сажусь. Конь идёт смирно, он умный. Своим задом он сдвигает чей-то стол, но мне плевать.
К столу подходит толстяк в засаленном фартуке.
– Сюда нельзя с лошадьми, – говорит он на удивление тихо.
– Принеси мне поесть, – чеканю я.
Толстяк уходит.
Все пялятся на меня и на лошадь. Я достаю дробовик и кладу перед собой на стол. Большая часть зевак отворачивается. Зато к моему столу тут же подсаживается худой аскетичный тип в рваной широкополой шляпе.
– Сколько? – спрашивает он.
– Что сколько?
– Ну, сколько за пушку возьмёшь?
Смотрю на него, прищурившись.
– Я тебе сейчас голову из него разнесу. Пойдёт такая цена?
Тип ухмыляется.
– Ну смотри, по-хорошему ведь предлагали…
Из-за соседнего стола встают три человека. Они чем-то неуловимо похожи на первого, такие же худые и высокие, в таких же дурацких шляпах.
Они стоят и смотрят на меня. Я не люблю, когда на меня так смотрят.
Один из тройки, средний, получает заряд в грудь, второму отрывает полголовы. Третий пытается вытащить меч (кривой, похожий на ятаган), но затихает с ножом в глазу. Я сажусь. Мой сосед смотрит ошеломлённо.
– А теперь я буду спрашивать, а ты – отвечать, – говорю я. – Хорошо?
Он кивает.
– Это что за мразь? – показываю на убитых.
– Эт-то б-банда Р-рит-т-ока, – он заикается.
– Ага. Они хотели меня ограбить?
– Д-да.
– Прекрасно.
Я спокойно перезаряжаю оружие.
– Эй ты! – кричу мужику за стойкой.
Он поворачивается.
– Где моя жратва?
Мужик склоняется чуть не до земли и показывает жестами, мол, сейчас, с минуты на минуту.
Снова поворачиваюсь к бродяге за моим столом.
– Так вот. Ты поедешь со мной. Поведёшь меня в центр города: мне туда нужно. И только попробуй сбежать. Подстрелю и возьму с собой. А когда приедем, буду долго пытать. Ясно?
Бродяга, дрожа, кивает.
Передо мной появляется огромная тень. Это здоровяк в грязном сюртуке. Его правый