Надежда. Макс Каменски
арочному проходу. Ромунд хотел спросить, почему тот так твёрдо направился именно туда, но вспомнил про карту, которая всегда была при Мердзингере, и отбросил лишние сомнения. Но нелишние сохранил при себе. Всегда нужно быть начеку.
В узком коридоре было совсем тускло. Пришлось зажечь магический огонёк, взлетевший в виде маленького шара над головами бойцов.
– Да, так лучше, – удовлетворённо кивнул эльф, вытаскивая стрелу из колчана.
– Тебя что-то насторожило?
– Пока нет.
Туннель шёл ровно вниз, не сворачивая и не расстраивая лишними изгибами. По обеим сторонам скучно стояли распахнутые двери. Дышалось легко и свободно. Никакого запаха разложения или затхлости.
– Будем проверять каждую комнату отдельно, – строго сказал Мердзингер. – Я вперёд, ты за мной.
Осторожно заглядывая в каждое помещение, бойцы ничего странного или пугающего не обнаружили, несмотря на то, что в голове Ромунда то и дело проскакивала малодушная мысль о возможной засаде. Пару раз мелькнули страшные образы, но маг постарался их посильнее размыть в сознании, не дав проклятой воронке материала для творчества. Однако его мысли в большей степени занимала та информация, которая содержалась в прочитанной служебной записке неких людей, принадлежавших, по всей видимости, к некоему тайному сообществу, действовавшему до недавнего времени в этих мрачных стенах. Ведь ни о каких особых гильдиях в Республике никто не ведал. Властный Сенат быстро реорганизовал все побочные ответвления власти в государственные учреждения и органы ещё на заре становления Умрада, а с непокорной Гильдией Магов, задиравшей нос от гордости к самым небесам, расправились несколько лет назад, подогнав войска и разрушив башню непокорных. Теперь вместо неё в Республике всеми магическими делами заправляет Фебовская Академия. А тут такая секретность, да ещё и с такой строгой организацией. Неспроста всё, неспроста. И вообще что за Проект и Энергон? Что за интересности такие.
– А где твой щит, солдат? – вдруг спросил эльф, внимательно рассмотрев очередную комнату, набитую, как и прочие, всяким разбитым хламом, разодранными постельными принадлежностями и кусками разломанной мебели.
– В деревне бросил, – честно признался Ромунд. Сие прискорбное обстоятельство совсем вылетело из его головы, и только сейчас, с подачи эльфа, он вспомнил об этом.
– Ну и дурак.
– Да мы так неслись…
– И что? У тебя же не кусок стали в руках был.
– Ну да, деревяшка.
– Эта деревяшка могла тебя спасти от неожиданной стрелы, когда магия в очередной раз отказала б тебе.
– Только в том случае, если бы снаряд был заряжен исключительно на пробивание магической защиты. А если б ему придали тупой мощи, меня снесло бы вместе со щитом, ещё и закопав по пояс в землю.
– Ты кого пытаешься убедить, салага?
– В смысле?
– При мне колесо от телеги человеку жизнь спасло. А ты про тупую мощь. В бою самый большой враг и союзник – это случайность.