Потешный русский роман. Катрин Лове
произнес Жонас. В разговоре оно прозвучало впервые. Жонас – сын Гонзага, но не сын Софи, хотя она живет с Гонзагом. Гонзаг и Софи – воссоединившаяся пара. Жонас живет в этом новом семействе, с отцом, мачехой и сладкоежкой Амираль, длинношерстным золотистым ретривером. Хорошо, что Жонас подал голос, пусть даже голос этого молодого – восемнадцати с половиной лет – парня звучит хрипловато и не соответствует его физическому облику крепкого призывника. К счастью, никто не собирается никуда посылать Жонаса, даже на какую-нибудь абсурдную, идиотскую войну. Мы живем в мирной стране, маленькой нейтральной стране, спокойной, надежной, самодовольной. Самодостаточной. И мы поедаем домашние торты теплым июльским вечером, который, возможно, никогда не закончится. Осенью Жонас пойдет в университет, на отделение философии и экономики. Так решил он сам. Жонас – способный молодой человек, предпочитающий изучать все сразу. Он уже придумал тему и название диссертации – «Общество потребления, или неизбежный провал иллюзорной модели глобализированной капиталистической экономики», автор – Жонас Шумпетер, весна-лето 2010. Этой работой молодой мыслитель будет заниматься до тех пор, пока его голос не прекратит ломаться. В нашей маленькой, надежной, спокойной и самодовольной стране наши Жонасы давно перестали быть пушечным мясом, они больше не продаются тем, кто окажется щедрее, у них ясные головы, колесики в их мозгах крутятся по часовой стрелке. Все мы гордимся Жонасом. Все одобряют его план, его амбиции, но никого, увы, не интересуют модели, капитализм, абсурдность и глобализация.
И Жонас повторяет срывающимся голосом, в никуда, в пустоту:
– Глобализация…
Привезти iPhone из Соединенных Штатов попросил Адриен. С. должен лететь в Америку, чтобы познакомиться со своим заокеанским издателем. Вот пусть и использует время с толком, сделает кое-какие покупки.
Адриен вечно злится на Пьера за то, что Пьер считает iPhones и все Штучки наглым надувательством и полагает, что нет никакого резона покупать их за океаном, если уж приспичило выкинуть деньги на подобные приспособления. Такова позиция нашего друга Пьера, «приглашенного профессора» физики и математики.
Несешь невесть что, а уж тебе, профессор, это непростительно, говорит Адриен Пьеру.
Разговор переходит на повышенные тона.
В Штатах можно купить гаджеты последнего поколения, в Европе торгуют одним старьем.
Ха, ха, ха, смеется Пьер.
Разве за «последним поколением» нужно ехать не в Японию? – тоном знатока спрашивает Марион.
При чем тут Япония?
Киви, наверное, тоже очень аллергичный фрукт, верно? – беспокоится Ясмина.
Тарелка С. не пустеет. Как и его стакан. Мой друг предусмотрительно поставил рядом с собой три бутылки вина одной марки одного и того же года. Я могу довериться ему с закрытыми глазами – он умеет выбирать лучшее среди очень хорошего. Меня удивляет, что он уже несколько минут хранит молчание, это совсем на него не похоже, впрочем, размышляю я недолго, потому что С. собирается сделать какое-то объявление.
Наш автор, бросает он, даже не потрудившись указать на меня, интересуется бедным олигархом, гниющим в ужасной