Свобода и любовь (сборник). Александра Коллонтай
чем мысли полны. Вася, усевшись в автомобиль, слушает. И хоть и интересно ей про Володино узнать, а хотелось бы раньше про свое рассказать, да и от него услышать: как без нее жил? Скучал ли? Очень ли ждал ее, Васю?
Подъехали к дому. Особняк с садом. Подросток рассыльный в шапке с галуном у дверей сторожил. Помог из автомобиля сойти.
– Поглядим, Вася, понравится ли тебе в нашем доме. Лучше ли, чем в твоей клетушке под крышей?
Лестница с ковром. Зеркало. Передняя. Шляпку сняла Вася, пальтишко сбросила. Вошли в «парадные комнаты». Диваны, ковры… Столовая с большими часами. Картины в раззолоченных рамах, на них фрукты, дичь на гвозде висит.
– Ну что? Нравится? – Владимир горд, сияет.
– Нравится, – неуверенно отвечает Вася, а сама озирается кругом. Еще сама не знает: нравится ли? Такое все чужое, незнакомое. А тут уж наша спальня. И Владимир широко распахивает дверь. Спальня выходит двумя окнами в сад. И это сразу нравится Васе. «Деревья!» – говорит она радостно. Белые акации. И спешит к окну.
– Да ты раньше на комнату-то посмотри, в саду не успеешь набегаться… Плохо, что ли, устроил для тебя? Все сам подбирал да расставлял. Как дом занял, все тебя ждал.
– Спасибо, милый… Вася тянется, чтобы поцеловать Володю, но он, точно не заметив, за плечи поворачивает её к большому зеркалу в шкафу.
– Видишь, как удобно, перед этим зеркалом всю себя видеть можешь, как одеваться будешь. Внутри полки… Для бельишка там дамского, шляпок да тряпок…
– Да какие же такие у меня шляпки да тряпки! Нашел даму! – смеется Вася.
А Володя свое:
– Погляди, кровать-то какая! Одеяло шелковое, стеганое. С трудом достал. Это уж свое, не по инвентарю принял. На ночь фонарь розовый зажечь можно…
Водит Васю Владимир, каждую мелочь Васе показывает, как дитя сам радуется. Разве не уютное гнездо жене устроил? А Вася слушает, улыбается на его радость, а самой как-то на душе нехорошо… Что и говорить, красивая комната, барская! Ковры, занавеси, зеркала… А чужая какая-то. Точно не в свою квартиру попала. Нет того, что Васе нужно. Даже и столика не видать, куда книжечки свои, бумажки разложить… Только и нравятся Васе, по-настоящему нравятся два окна, что в сад выходят, на белые акации глядят.
– Приберись теперь, помойся, да и завтракать пойдем, – говорит Владимир и идет к окну, чтобы штору спустить.
– Зачем ты это делаешь? – останавливает Вася. – Так красиво на сад глядеть.
– Нельзя. Днем надо шторы спускать. Обивка вылиняет.
Спустились серые занавеси, как тяжелые веки закрыли садовую зелень, что в окно гляделась. И стала комната серая, скучная и еще больше чужая… Моет руки Вася, перед зеркалом кудри свои расчесывает…
– Это что же ты? Из той материи, что я тебе прислал, костюм себе сшила?
– Ну да, из той самой… – Ждет Вася похвалы, глядит на Володю, вопрошает.
– Покажись хорошенько, – поворачивает Васю туда, сюда. По лицу видит Вася – не понравилось!.. Что это тебе вздумалось бока себе наворотить? У тебя фигура-то узкая, как раз