Сталин и достижения СССР. Арсен Мартиросян
И хотя ниже цитируемое формально относится к дореволюционной России, тем не менее без каких-либо натяжек эти же выводы можно спокойно отнести и на советский период (и даже на современность). «Живя в дореволюционной России, никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви. Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашей возрастающей мощи (пока она действительно вырастает), нашего душевно-духовного уклада, нашей веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии. Они боятся нас и для самоуспокоения внушают себе… что русский народ есть народ варварский, тупой и ничтожный, привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости; что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов. Европейцам нужна Дурная Россия: Варварская, чтобы “цивилизовать” ее по-своему; Угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; Завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; Реакционная, Религиозно-Разлагающая, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; Хозяйственно-Несостоятельная, чтобы претендовать на ее “неиспользованные” пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные договора и концессии. Именно поэтому, следуя тайным указаниям европейских политических центров, которые впоследствии будут установлены и раскрыты исторической наукой, Россия клеветнически ославлена на весь мир как оплот реакции, как гнездо деспотизма и рабства, как рассадник антисемитизма… Движимая враждебными побуждениями Европа была заинтересована в военном и революционном крушении России и помогала русским революционерам укрывательством, советом и деньгами. Она не скрывала этого. Она делала все возможное, чтобы это осуществилось…»[11] «В мире есть народы, государства, правительства, церковные центры, закулисные организации и отдельные люди – враждебные России, особенно Православной России, тем более императорской и нерасчлененной России. Подобно тому, как есть “англофобы”, “германофобы”, “японофобы” – так мир изобилует “русофобами”, врагами национальной России, обещающими себе от ее крушения, унижения и ослабления всяческий успех… Поэтому, с кем бы мы ни говорили, к кому бы мы ни обращались, мы должны зорко и трезво измерять его мерилом его симпатий и намерений в отношении единой, национальной России и не ждать: от завоевателя – спасения, от расчленителя – помощи, от религиозного совратителя – сочувствия и понимания, от погубителя – благожелательства, от клеветника – правды»[12].
Как все правильно! Как все верно и справедливо! Кроме одного. Неужто раньше нельзя было сообразить, что Европа и в целом Запад – естественный, злобный враг России?! Неужели только ценой вселенской трагедии до нашей интеллигенции может хоть что-то дойти?!
Несмотря
Однако в реальной жизни Ильин не всегда следовал своим же заповедям. Иначе не обмарался бы дружеским рукопожатием с Гитлером и восторженным восприятием его звериной русофобии и зоологической юдофобии, за что его крайне жестко критиковал даже такой противник советской власти, как Роман Гуль. Наверное, тогда в Ильине верх взяла германская кровь – ведь он же наполовину немец! Но как бы там ни было, беспристрастный объектив фотоаппарата навсегда зафиксировал, с каким почтением Ильин жал потную руку коричневого шакала. И вот за деньги того самого народа, который в борьбе против Гитлера положил 27 млн жизней на алтарь Великой Победы, отнюдь не святые мощи этого восторженного почитателя нацизма современные власти России перетащили сюда, в Донской монастырь! Да, конечно, мне ведомо, что впоследствии Ильин осуждал зверства нацизма. Но кто бы объяснил, почему даже ненавидевшие советскую власть эмигранты однозначно восприняли Гитлера как врага России и потому, во второй половине 1930-х гг. и тем более во время войны, стали помогать СССР, считая это своим долгом перед Отечеством, а Ильин ничем подобным не отметился?