Догони свое время. Аркадий Макаров
рядом, и его угораздило попасть в лощину с натёкшим гудроном. Корова без посторонней помощи не могла выбраться из вязкой индустриальной трясины, и собравшиеся гадали: что делать?
В тени какого-то высокого строения асфальт уже начал застывать, ещё крепче вцепляясь в свою жертву.
– Отрубить ей ноги, да и делов-то! – какой-то остряк попытался выкрикнуть из толпы, но его тут же оборвали.
Корова, запрокинув к спине глянцевые с синевой рога, уже не ревела, а глухо и хрипло кашляла и стонала по-бабьи. Громко сигналя, откуда-то из-за угла появился автокран, и народ перед ним расступился. Из кабины вылез небольшой мужичок в линялой голубой спецовке, бросил пару досок на расплавленный гудрон и опоясал враз присмиревшую корову обрезком широченной транспортёрной ленты с железными проушинами – устройство для погрузки штабелей кирпича. Корова стояла тихо и только мелко-мелко подрагивала кожей.
Осторожным движением стрелы и чалок крановщик под команду мужичка в синей спецовке «майна!», «вира!» освободил корову из гиблого места и осторожно поставил рядом на зелёный лужок с лопушистой травой.
Не успел мужичок освободить божье существо от спасительного бандажа, как бурёнка, резко пригнув голову, рванувшись с задранным хвостом дала стрекоча по направлению к огородам!
– Не! – сказал мой друг Валёк, – нам бы церковь конопатить, купола позолотить. Погуляем ещё!
И мы погуляли…
Часть 2
Валёк
На горе, на горушке, Под берёзой белою Тихо клонит голову Православный крест.
С возрастом человек начинает ощущать скоростную сущность времени, драматичного по сути своей: одинокий транзитный пассажир мечется по перрону, глядя с тоской вслед уходящему в пункт «А» поезду, на который ему не досталось билета, а следующего поезда туда, в то заветное место, уже не будет никогда. И пассажир в безоглядном порыве вскакивает на подножку другого поезда, но тот поезд случайный. И пассажир оказывается в пункте «Б». Вывалившись на перрон, растеряно оглядывается, соображая: куда же он попал?
Говорится, говорится в Писании: каждому свой час и своё время…. Прозевал – и удача оставила тебя!
Мой школьный товарищ Валентин Тищенко, Валёк, как я его называл, друг детских игрищ и забав, прозевал свой поезд. Второпях вскочил на подножку случайного и сорвался под беспощадные катки-колёса на отполированные, отсвечивающие низким, северным небом, рельсы.
Так что метафора времени-поезда здесь не случайна. Воспоминания о давнем друге рисуют в моём воображении летящий в неизвестность поезд, и два чудака, два подростка-переростка, сидящих на крыше вагона с раздутыми рваными парусами рубах, и сумасшедшее веселье разрывает их орущие рты: вперёд и дальше! И только вперёд! И только дальше!..
1
Убедив домашних выдуманной несуразной чепухой о школьных лагерях, мы с другом срываемся, как с головокружительного