Этого мира нам было мало. Алекса Райан

      Девушка дрожит на кровати до сорванных хрипов в пустоту и молитв, прошептанных на грани отчаяния, сжимает постельное белье так сильно, что через ткань ногти впиваются в кожу. Она встает так резко, что в глазах темнеет и она на мгновение снова видит там свое будущее. Такое же черное, потерянное и жалкое. Хантер зажмуривает глаза так сильно, что разноцветные блики, отпечатавшиеся на внутренней стороне ее век, начинают сливаться в единую, полноценную прекрасную картину на холсте художника, отвергнутого миром. У Хантер на кончиках пальцев акрил, точно ее собственные пятна Роршаха на сердцах людей, но по комнате валяются так и не открытые учебники по медицине, которые она запихивает по всем углам, лишь бы только не видеть, но не получается. Внизу слышится громкий смех, от которого девушка невольно улыбается, немного вымученно, устало, но по-настоящему, потому что верит, что еще все может стать так, как было раньше. Она слышит свое имя из уст мамы, и Хантер готова поклясться всем, что у нее есть, что еще никто не произносил так ее имя. По крайней мере, девушке хочется в это верить. Наверное, та маленькая наивная девочка, живущая в Хантер, все еще верит в лучшее, все еще ждет чуда.