Островок Вневременье. Вася Неторопливый
Ну, потомки пришлых. Вот коренные – они знаете какие? Они светловолосые, голубоглазые, высокие.
– Ариями зовут? – усмехаюсь я.
– А? Нет, меня Лариса зовут, – не поняла красавица.
– Вася! – киваю.
– Саша! – улыбается Автолыч.
Она опять погладила меня по голове и нежно, томно проговорила:
– Хорошенький, пересаживайся ко мне.
– Не могу, сейчас моя очередь машину вести, – подмигиваю Автолычу. – Напарник устал, а я выспавшийся.
– Да, вот сейчас местечко найдем – поменяемся.
Женщина на миг погрустнела, но потом снова заулыбалась. И вот ведь странно до жути: не рабочая у нее улыбка – человеческая. Отвык я от таких в Москве. Любовался бы и любовался. Но только улыбкой. И на расстоянии. Опасался я приближаться к таким девахам. Профессия у нее больно грязная, мало ли какие бактерии живут в симбиозе с Ларисой этой. Нет, головой понимаю, что когда на первую свою тачку зарабатывал переборкой погружных насосов, в том числе и фекальных, то вряд ли был чище. И уж точно плечевая не грязнее меня в моральном плане, но все же воображение заставляло вздрагивать от каждого ее прикосновения.
Остановились у первого же поворота. Я перебрался на водительское кресло, а Автолыч бросил сумку на пассажирское и устроился с Ларисой сзади. Включаю поворотник, выруливаю на трассу, поглядываю в зеркало: они сзади шушукаются, хихикают. Поворачиваю рычажок, меняя угол зеркального элемента. Не хочу смотреть, чтобы не расстраиваться лишний раз. Мне ж моментом Ника вспомнилась. С пухлыми губками и высокой грудью. Вдобавок еще и без ничего. Эх! И тут вдруг снова чувствую руку на своих волосах. На этот раз Лариса коснулась меня осторожно, будто листок с дерева упал, но я все равно вздрагиваю и отрицательно качаю головой, хотя тонус повысился едва не до прочности штанов.
– Вася строгий, он свою подругу любит, – оправдывает меня Автолыч.
Да, безусловно. Но прикосновения все равно будят во мне могучие инстинкты: по молодости лет многого-то и не требуется…
– Все равно, он хорошенький.
Хочу нагрубить, сделаться неприятным.
– А тебя-то дома ждет кто или так и мыкаешься по трассам, водил обслуживаешь телом?
Она не обижается. Может быть, не поняла, а может, и привыкла к подобному обращению.
– Сын у меня. Он с мамой моей живет в Цивильске. Завтра скину долю на общак и поеду к нему.
Нет, не буду больше пытаться ее поддеть. Ведь она даже если материлась, то нежно, легко. Настоящая Женщина! Красивая, сильная и цельная… Она работает, а не прелюбодействует. Мы тоже продаем свой труд на трассах и рискуем здоровьем не меньше чем она. Только работаем с железом, а не с плотью. И оставаться людьми при этом – неотъемлемое ее и наше право. Вот у ментов или политиков каких-нибудь такого и в помине нет. Им быть людьми противопоказано по профессии. Не хочу быть животным.
– А на общак с чего? – интересуюсь. – Сутенеры должны скидываться вроде как, а от тебя процент получать.
– Понимаешь, я сама работаю, –