Избранники времени. Обреченные на подвиг. Василий Решетников
пропитанный бензином, он вспыхнул, как факел, и никаких перчаток, курток и шлемов, с которыми бросился экипаж на тушение пожара, не хватило бы, чтоб спасти машину, если бы в ту же минуту у самолета не оказалась подкатившая на грузовичке дружная красноармейская команда. Бойцы моментально окружили очаг огня и огромными брезентовыми полотнищами ловко накрыли всю горевшую площадь.
Самолет был спасен. Байдуков потом удивлялся – откуда они возникли, эти славные молодцы с брезентами? Да все было просто: это примчала пожарная команда из аварийно-спасательного отряда, дежурившего на аэродроме по распоряжению авиационного командования из Москвы в ожидании «аварийной» посадки самолета Леваневского.
Подавленные и сокрушенные целой цепью опасных невзгод, все трое – Леваневский, Байдуков и Левченко – под светом автомобильных фар и ручных фонариков осмотрели и ощупали несчастную машину. Она изрядно обгорела, но была цела, и ее летной судьбе пока ничто не угрожало.
Еще не рассеялся ночной мрак, когда на аэродроме приземлился прилетевший из Москвы ТБ-3, – тяжелый четырехмоторный бомбардировщик. Из его чрева сошла солидная комиссия – военные чины во главе с начальником штаба ВВС Красной Армии комкором Хрипиным, конечно же, чекисты, и крупная группа авиационных специалистов.
Прилетел и Андрей Николаевич Туполев. Он сразу же направился к самолету, ощупал его обожженные места, велел раскапотить мотор и тщательно осмотрел все масляные коммуникации.
Леваневский к Туполеву не подошел, как и Туполев к нему. Разговор состоялся с Байдуковым.
– Ну что, Егор, осрамились? Он-то ладно, – Андрей Николаевич кивнул в сторону Леваневского, – а ты что ж?
– Так я предлагал лететь дальше, но командир-то – он?
Туполев был раздосадован, но внешне спокоен. Он знал заранее – каких-либо открытий тут не предвидится.
Мотор был сух, маслопроводы целы и герметичны, в баках полно масла.
Принесли тарированные канистры, слили в них из самолетной системы все масло. Его запаса хватило бы с лихвой до запредельной дальности полета.
Больше осматривать было нечего. Комиссия погрузилась на ТБ-3 и улетела. Улетел в Москву и Леваневский.
Ремонт машины много времени не занял, и Байдуков перегнал ее туда же, на Центральный аэродром.
Что теперь? Полет сорван, дело загублено. Экипаж должен рассыпаться и возвратиться к прежним делам. Встревожен ли был Леваневский? Да, встревожен. Но горел жаждой мщения и реванша.
Казалось, после такого вселенского провала уйти бы в тень, осесть на дно, а там уж, если не выдернут, как водится в таких случаях, с пилотского кресла, видно будет.
Но эти химеры ему не грозили.
Сталину, похоже, очень нужен был этот полет. И непременно с Леваневским. Может, хотел приободрить страну? После убийства Кирова – года не прошло – она опять застыла под обложным накатом разоблачений врагов народа и вредителей. Освежающий ресурс