Времена не выбирают…. Александр Кушнер

      Какое чудо, если есть

      Тот, кто затеплил в нашу честь

      Ночное множество созвездий!

      А если всё само собой

      Устроилось, тогда, друг мой,

      Еще чудесней!

      Мы разве в проигрыше? Нет.

      Тогда всё тайна, всё секрет.

      А жизнь совсем невероятна!

      Огонь, несущийся во тьму!

      Еще прекрасней потому,

      Что невозвратно.

      Шампанское – двести бутылок,

      Оркестр – восемнадцать рублей,

      Пять сотен серебряных вилок,

      Бокалов, тарелок, ножей,

      Закуски, фазаны, индейки,

      Фиалки из оранжерей, —

      Подсчитано всё до копейки,

      Оплачен последний лакей.

      И давнего пира изнанка

      На глянцевом желтом листе

      Слепит, как ночная Фонтанка

      С огнями в зеркальной воде.

      Казалось забытым, но всплыло,

      Явилось, пошло по рукам.

      Но кто нам расскажет, как было

      Беспечно и весело там!

      Тоскливо и скучно! Сатира

      На лестнице мраморный торс.

      Мне жалко не этого пира

      И пара, а жизни – до слез.

      Я знаю, зачем суетливо,

      Иные оставив миры,

      Во фраке, застегнутом криво,

      Брел Тютчев на эти пиры.

      О, лишь бы томило, мерцало,

      Манило до белых волос…

      Мне жалко не этого бала

      И пыла, а жизни – до слез,

      Ее толчеи, и кадушки

      С обшарпанной пальмою в ней,

      И нашей вчерашней пирушки,

      И позавчерашней, твоей!

      Быть классиком – значит стоять на шкафу

      Бессмысленным бюстом, топорща ключицы.

      О Гоголь, во сне ль это всё, наяву?

      Так чучело ставят: бекаса, сову.

      Стоишь вместо птицы.

      Он кутался в шарф, он любил мастерить

      Жилеты, камзолы.

      Не то что раздеться – куска проглотить

      Не мог при свидетелях, – скульптором голый

      Поставлен. Приятно ли классиком быть?

      Быть классиком – в классе со шкафа смотреть

      На школьников; им и запомнится Гоголь —

      Не странник, не праведник, даже не щеголь,

      Не Гоголь, а Гоголя верхняя треть.

      Как нос Ковалева. Последний урок:

      Не надо выдумывать, жизнь фантастична!

      О юноши, пыль на лице, как чулок!

      Быть классиком страшно, почти неприлично.

      Не слышат: им хочется под потолок.

      Ребенок ближе всех к небытию.

      Его еще преследуют болезни,

      Он клонится ко сну и забытью

      Под зыбкие младенческие песни.

      Его еще облизывает тьма,

      Подкравшись к изголовью, как волчица,

      Заглаживая проблески ума

      И взрослые размазывая лица.

      Еще он в белой