Вольное царство. Государь всея Руси. Валерий Язвицкий
на ведерников и топорников. Ведерники выстроились в две двойные цепи, начиная от реки и до самого пожарища. Одна такая цепь из рук в руки передавала ведра с водой от реки тем, кто тушил огонь вокруг горящих хором; эти же, вылив воду куда надо, пустые ведра передавали другой цепи, которая с рук на руки быстро отправляла их к реке, где черпальщики наполняли ведра и передавали в первую цепь. Так они работали непрерывно, не давая загораться огню на новых местах около пожарища.
Меньшая часть стражи государевой, топорники и часть ведерников вместе с великим князем и княжичем устремились к заборам и к загоравшейся уже бане.
– Руби, разметывай забор! – громко приказал государь и первый начал рубить плахи в заборе меж пылающими хоромами и баней.
Народ хлынул на помощь княжой страже, и вмиг забор был весь растащен…
– Ведры сюды! – крикнул государь. – Заливай плахи и головни! Теперь мыльню руби, раскатывай по бревнушку.
Более двух часов работал государь во главе своей стражи и всех посадских людей. Были за это время разметаны все заборы, бани, хлевы, амбары и прочие постройки, через которые огонь мог перейти на соседние хоромы и службы их. Только одни хоромы Логинова все еще пылали, но столб пламени от них все снижался и тускнел, и вдруг они с глухим грохотом рухнули. Огромный клуб огня, сверкая искрами, вырвался вверх, будто оторвался от земли, и погас. Густой едкий дым повалил от догорающих бревен, и сразу потемнело и похолодало кругом. Только угли рдели повсюду багровыми отсветами, и выбивались кое-где обрывки желтого пламени или перебегали синие огоньки.
– Заливай пожарище! – крикнул великий князь, отирая с лица пот. – Все бери ведры, становись в цепи! Заливай, дабы вновь не разгорелось.
Сразу кругом, во всех концах, загремели и зазвякали ведра. Новые цепи ведерников, одна за другой протягивались от пожарища к реке. В цепи становились мужики, женки и даже подростки, и все спешили на помощь ведерникам из княжой стражи. Не прошло и четверти часа, как с пожарища еще гуще повалил дым, смешанный с паром от воды, непрерывно лившейся на догоравшие бревна и угли.
Великий князь и княжич сели на коней, и государь, сняв шапку, перекрестился и крикнул:
– Помог Господь! Сбили огонь! Гляди, не давай загораться вновь! – кричали кругом, продолжая заливать пожарище.
Княжая стража, садясь на коней, подъезжала к великому князю и строилась возле него. Княжич с восхищением смотрел на отца и гордился им. Иван Васильевич заметил это, и его сердце радостно забилось.
– Притомился, сыночек? – ласково спросил он, когда они въехали снова на плавучий мост.
– Нет, – ответил княжич, сияя от отцовской ласки, – яз ведь токмо ведры порожние к реке подавал.
– И то добро, – одобрил Иван Васильевич. – Ежели ты благо будешь деять народу, он тобе во всем поможет, живота не щадя, и не токмо на пожаре или на войне, а и во всех делах государевых.
Того же