День «Б». Вячеслав Бондаренко
бренди. – А я так увлекся здешним баром, что и не заметил, как вы вошли. Не составите ли компанию в бильярд?
– В другой раз. – Габбинз встал, чтобы уйти. Еще не хватало, чтобы его застали в обществе этого гомосексуалиста!
– Знаете, генерал, – остановил его в дверях липкий голос Бланта, – в последнее время я много думаю о наших союзниках, русских. Их успехи на фронтах поразительны, не правда ли?.. Не сегодня завтра они уже выйдут к западным границам своей страны. Как жаль, что наши генералы не могут похвастаться такой же прытью в Италии и Франции.
Габбинз обернулся. Блант, с сожалением покачав головой, взял кий, примерился к шару и элегантным, вроде несильным, но точным ударом загнал его в лузу.
– Но вот что стоит за этой небывалой скоростью? – задумчиво продолжил Блант, словно обращаясь к самому себе. – Не хотят ли русские пройти через всю Европу, как нож сквозь масло, везде устанавливая коммунистические режимы?.. Согласитесь, для Британии это было бы серьезным ударом.
– Вы к чему-то клоните, Энтони? – усмехнулся Габбинз.
На красивом холеном лице молодого лорда вспыхнул румянец.
– Я? Помилуй Боже, генерал. Я всего-навсего размышляю вслух по своей привычке. И очень жаль, что вы не поддерживаете мой монолог…
– Ну, когда МИ-6 и МИ-5 начинают вести светский разговор, он неизбежно заканчивается тем, что кто-нибудь выдает секретную информацию, – вновь хмыкнул Габбинз. – Поэтому позвольте откланяться. Еще раз извините за вторжение.
Покинув бильярдную, «Вилли-Вихрь» от души выругался сквозь зубы. А лорд Блант, усмехнувшись углом рта, продолжил играть в бильярд с самим собой.
Через два часа он покинул дворец и отправился к себе домой. Переодевшись с помощью лакея и приняв душ, Блант прошел в кабинет, снял телефонную трубку и попросил:
– Пожалуйста, сделайте мне к завтрашнему утру материалы на всех офицеров британской армии по фамилии Кэббот. Послужные списки, аттестации и, самое главное, задания командования, которые они выполняют в данный момент…
Глава 7
Часы в кабинете 2-го спецотдела Наркомата внутренних дел СССР мягко отстучали двенадцать раз. Начался новый день – 24 июня 1944 года. Но внимания на столь поздний час здесь не обращали. Во время войны все ведомства работали практически круглосуточно. Тем более такие важные службы, как шифровальная и дешифровальная.
Молодой, но уже с большими залысинами офицер с погонами майора госбезопасности закончил работу по расшифровке очередного сообщения и отправился на доклад к начальству. Сообщения такой степени важности нарком внутренних дел Лаврентий Павлович Берия требовал докладывать ему лично в любое время.
Несмотря на ночь, нарком был на рабочем месте. Одетый в форменный китель с погонами генерального комиссара госбезопасности Берия внимательно изучал ворох каких-то бумаг, иногда делая на них пометки синим карандашом.
– Особо важное из Лондона, товарищ нарком, – негромко произнес майор, замерев на пороге кабинета. – От Джонсона.
– Ого… –