Могила повелителя. Виктор Ночкин
И едва блондин допел последний куплет и прижал дрожащие струны пятерней, низкий гул затухающего аккорда потонул в дружном выдохе. Будто все, кто был в зале – больше десятка человек, – затаили дыхание. Тут же у входа послышалось:
– Эй, айда! Иди! Сюда иди! Здесь певец снова, тот, который про раамперльского волка!..
Оказывается, кто-то из селян приоткрыл дверь, да так и простоял на пороге, слушая Ленлина. Теперь стал звать земляков. Бородатый хозяин с удовлетворенной улыбкой объявил:
– И эта песня дивно хороша! Ужин ты, парень уже отслужил… сейчас дщерь подаст, скажу ей. А песня, песня-то! Верно ведь, нужен Кругу герой. Ох как нужен!
С этими словами трактирщик направился навстречу землякам, которые оказались на пороге. Предвкушая удачный вечер, бородач напевал:
Заходите, люди, в дом,
Всех накормим, всем нальем!
Принимая медь и раздавая пиво, хозяин объявлял, что сейчас гость покушает с дороги и снова споет прекрасные песни – дескать, садитесь, делайте заказы, кому что по душе, чтоб, когда песня начнется, не пришлось от жажды маяться.
Ленлин задумался, глядя в стол и лениво перебирая струны. Он пытался осмыслить, что только что пел – слова и музыка снова были будто не из его головы. Как подсказал кто… Элина отвернулась. Она размышляла о том, что местные просто не верят в гибель Алхоя. Слишком великое событие для маленьких людей. Им сообщили, что покончено с великим злодеем, а ни один не почесался!
Никто не сможет представить, что вот так запросто Корди разделался с Лордом Тьмы. В одиночку! Вот если бы через деревню накануне промаршировало огромное войско… Войско – это убедительно, а тщедушный паренек – нет…
К ним подошла дочь хозяина с подносом в руках, улыбнулась поэту и сморщила нос, взглянув на его спутницу. Та не удивилась, она привыкла к эффекту, который ее внешность частенько производит на девушек. Пока гости ели, в зале стоял гул голосов – постояльцы и местные чинно потягивали пиво, ожидали песен. Многие поминутно поглядывали на Ленлина, как он? Скоро ли закончит трапезу и возьмется за лютню? Поэту было не привыкать к такому вниманию, а Элине сделалось не по себе, она тихонько шепнула:
– Ты бы поспешил с едой, что ли. А то на нас все зыркают, даже кусок в горло не лезет.
– Мне надо плотно поесть, – пояснил Ленлин. Я, когда пою, пиво хлебаю, и сам не замечаю, как окосеть могу, если на пустой желудок.
Чернявый купец поднялся, подошел и, склонившись над Ленлином, тихо спросил:
– Очень, решусь заметить, интересную мысль ты, парень, высказал. Неужто и впрямь, если Лордов и прочих злодеев истребить, Завеса падет?
Поэт не смутился:
– Вообще, это всего лишь песня… но мне эта мысль тоже нравится.
– Сам выдумал? – осведомился купец. – Или научил кто? Может, в книге какой этакие мудрости написаны? Я бы сам почитал, я грамотный!.. Очень уж любопытно.
Ленлин широко улыбнулся и предложил:
– Послушай