Клеймо сводного брата. Алла Лебедева
гонка, и Соня пойдет меня искать, чтобы восторженно сказать, как ей все понравилось. И что она прощает меня за мои резкие слова. И снова скажет, что готова отдаться. А я уже отодвигаю полоску стринг, одновременно раскатывая по члену защиту, и свободно проникаю в чужую, растраханную дырку.
Пальцами в бедра и можно подумать о Соне. О том, что это она стонет, насаживаясь на мой хер. Можно представить, как она просит: еще, Герман, еще. Делай меня своей. Бери меня всю.
Но открывая глаза, я прекрасно вижу, как настоящая Соня в шоке смотрит на меня через окно и молча ревет.
А потом разворачивается и бежит к Пете, а я шепчу ее имя, вбиваясь последний раз и кончая.
После той ночи она не смотрит на меня и не разговаривает.
А я пытаюсь убедить себя, что это правильно. Что так и надо. Что ее свидания с Петей, на которые она демонстративно одевает юбки покороче, это хорошо. Только вот ни черта это нехорошо. И дрочить, листая ее фото в соц.сети, нехорошо. Не хорошо, блять, трахать одну, а, закрывая глаза, видеть другую. Нехорошо. Но решение находится. Мой отъезд дело решенное.
Документы готовы, билеты куплены. А сумка собрана. А рядом с сумкой сидит, сжимая колени Соня. На пальчики свои тонкие смотрит.
Прохожу мимо, сжимая челюсти от пряного запаха духов, и сдергиваю полотенце. Ну а что. Я пока еще в своей комнате. Я после душа. У меня через три часа самолет. Пусть любуется на мой зад, потому что, судя по частоте свиданий, она уже видела зад Пети.
– Почему ты не хочешь учиться в России?
– Здесь образование говно.
– И больше тебя ничего не держит?
– А должно?
– А я? – кричит она за спиной, а я поворачиваюсь.
– А ты с Петей.
– Ты сам меня к нему подтолкнул!
– А ты как шлюшка повелась, такая же, как мать….
– Замолчи, просто замолчи, – качает она обреченно головой и бредет к двери. И я делаю, что нельзя. Но так хочется.
– Последний раз.
– Что? – сипло.
– Последний раз. На посошок.
Она поворачивается, облизывает мягкие пухлые губки и кивает. Ей всегда мало. Мне всегда мало ее. Когда пройдет эта зависимость? Сотрут ли ее отношения с другими и расстояние?
Она идет к кровати. А я беру стул одной рукой и другой сжимаю свой член.
Мы стали зависимы от этих минут наедине. Не хотим мастурбировать раздельно. Вот и сейчас ее рука тянется к груди, сжимает, а моя гладит торчащий член.
Она смотрит на него, а я смотрю, как она раздвигает ножки. Как гладит свои трусики, вижу каплю, что пропитала их. И качаю член чуть чаще.
Она подцепляет резинку, стягивает трусики вниз и снова разводит ноги.
А я стараюсь сдерживаться, чтобы не забить на все и просто затрахать ее до смерти. До чьей только – непонятно. Будет ли она так же раскрепощена с Петей. Будет ли так же лизать свои пальчики, после того, как обмакнет их влагой.
– Дай их мне, – прошу, и она тут же подчиняется. Ее покорность – мой фетиш. И вкус ее пальцев сводит с ума.
– На пол садись и ноги