Альт перелетный (сборник). Дина Рубина
из подсобки, на прощание со всей силы лягнув дверь.
После этого дважды он попадал к разным мастерам на профилактический осмотр и починку.
По нему проходились специальным составом «Хилль и сыновья», протирали спиртом гриф, меняли струны, что-то подкручивали, подтягивали, высушивали… Словом, чистили ему перышки…
В конце концов разъяренная сокрушительным коммерческим поражением, но не сдавшаяся моя сестра объявила, что пройдет специальный курс методики преподавания игры на альте.
– Ничего, ничего, – сказала она. – Не отчаиваться! Мы еще впарим его какому-нибудь охламону.
Его привели в порядок, настало лето, и он повис у нас на стене, сложив багряно-золотистые крылья.
Когда приходили гости и восхищались его благородно крупными пропорциями, Борис говорил обычно:
– Памятник нашему предпринимательству. Именно в то время понятие «альтовые деньги» прочно вошло в обиход семьи. Когда кто-то предлагал нам сомнительную работу или втягивал нас в очередное липовое предприятие, мы говорили друг другу: скорее всего, это «альтовые деньги»…
Он замечательно смотрелся на белой стене, а я прекрасно смотрелась рядом. Эта моя фотография в огромной черной шляпе на фоне висящего багряного альта на стене фигурировала в нескольких изданиях и даже в одной телепередаче, так что я сделала альту посильную рекламу.
Но, очевидно, не виселось ему спокойно. Да и моя сестрица словно подобрала инструмент «под себя» – ей тоже не сиделось на месте, всегда она вглядывалась вдаль, высматривая там, вдали, другую, лучшую жизнь. Как в детстве, на Иссык-Куле, когда, гуляя вечерами по берегу, вглядывалась в латунно-лунную гладь озера, спрашивая маму:
– А что там, за кораблем?
– Другие корабли, – говорила мама.
– А дальше?
– Дальше другой берег…
– А за другим берегом – еще другой? А за ним?
Словом, вскоре она уехала в Новую Зеландию – возводить на новом берегу новые песчаные замки. Как всегда в таких случаях, от нее поступали вначале сведения скудные и туманные. Когда у нас была ночь, у нее разгорался день, когда у нас было лето, у нее трещали морозы.
И хотя сестра возвышенным слогом рассказывала, как гуляет она по бескрайнему берегу океана, собирая огромные ракушки, мама нервничала, представляя себе далекую чужбину, в нетях которой бьется ее младшая дочь… Наконец, не выдержав, купила билет – за страшную, непроизносимую цену. Испуганная этой чудовищной суммой, я наконец открыла атлас – взглянуть, где же проживает моя единоутробная сестрица. Я увидела несколько коричневых крошек, на которых даже названия городов не помещались. А дальше в никуда, везде и кругом, повсюду простиралась синяя гладь океана.
Я ослабела от догадки, что она достигла-таки края земли.
– Это конец! – сказала мама. – Посмотри, она при ехала жить как раз туда, где съели Кука…
– Зато ты уже не сможешь сказать, что за тем берегом есть какой-то еще…
Перед