Целитель. Двойная игра. Валерий Большаков
себя в строгий, жёсткий режим, грамотно распорядившись величайшим сокровищем – временем. Зато выкраивались целые часы, чтобы махнуть на лыжах километров за тридцать с гаком или переплыть только что вскрывшуюся речку, среди сугробов по берегам!
Колмогоров хмыкнул и покачал головой, припомнив, как в войну распланировал свою жизнь на десятки лет вперёд. Вот, дескать, после шестидесяти – никакой науки, старый ты хрыч! Студентов будешь мучить, ученикам идеи раздаривать да школьников пестовать. Правильно, вообще-то. Математический талант увядает с возрастом. Но вот его мозг ещё кой-чего могёт!
Самодовольно усмехнувшись, академик углубился в редактуру «Кванта», внося правку красным карандашом.
– Андрюша… – Заглянувшая в кабинет жена держала в руках бумаги веером.
– Что, Анечка? – рассеянно ответил Колмогоров, не поднимая головы.
– Извини, пожалуйста, я тебе забыла передать… Револий Михайлович просил, чтобы ты глянул.
– Кто-кто? – спросил Андрей Николаевич, выплывая из влекущего мира урматов и дифуров.
– Суслов-младший!
– А-а! Помню, помню… И что Револий?
– Да там один юный кибернетик… Программист божьей милостью. Вот, тут описания его программ… м-м… что-то из теории информации и теории алгоритмов… – Анна Дмитриевна передала листки. Между впечатанными строчками вились математические символы, выведенные тушью. – Револий собрался их публиковать как статьи в журналах «Кибернетика» и «Программирование». Говорит, просто чудо какое-то! Хочет, чтобы ты посмотрел…
– Угу… – Колмогоров принял бумаги. – Угу… «Схема арифметического кодирования позволяет… э-э… кодировать некоторые символы алфавита менее чем одним битом. Процесс кодирования начинается со считывания первого символа входного потока и присвоения ему интервала из начального диапазона от 0 до 1 с заданной частотой его появления…». Хм.
Вчитавшись, академик медленно, нащупывая стол, отложил правку журнала. Супруга улыбнулась, наблюдая за погружением учёного в океан абстракций, и на цыпочках вышла.
Андрей Николаевич не заметил её ухода. Он, как изголодавшийся гурман, смаковал работу «юного кибернетика». Отложив одну статью, он нетерпеливо взялся за вторую. «Словарные алгоритмы сжатия данных».
– Всё чудесатее и чудесатее… – пробормотал Колмогоров, жадно поглощая элегантные решения, блещущие ледком холодной аргументации, свежие и терпкие, как зелёное яблоко.
Оторвавшись от статьи, он толчком покинул кресло и энергично заходил по комнате, не в силах усидеть. Подойдя к окну, Андрей Николаевич выглянул в запущенный сад. Первые листочки ещё не надумали распускаться, и за прочерками тёмных ветвей переливалась блещущая на солнце Клязьма – зрачок то и дело ловил иглистые высверки. Анна копалась на клумбе, рыхля землю под однолетники – открытая форточка впускала неспешное ширканье заступа.
Академик прислушался: ветерок донёс крик петуха. «Комаровские