Пусть меня осудят. Ульяна Соболева
и вдруг засмотрелась на себя в зеркало. В нем отражаюсь точно не я, а кто-то другой. Разве я могу быть такой стройной? А ведь мне идет этот костюм. Войдя во вкус, я распустила свои длинные волосы, которые после заплетенной на ночь косы стали волнистыми. После этого прихватила волосы за ушами и повертела головой. Даже моложе кажусь. Я открыла косметичку и решила, что, раз уж нарядилась, можно и соответствующий макияж нанести. Через двадцать минут я удовлетворенно смотрела на свое отражение. А ведь ничего. Как когда-то, лет…надцать назад. Мне бы еще модную сумочку, туфли на высоких каблуках и красное кожаное пальто. Именно красное, яркое, как маки, как лето, а не осень и закат молодости. Ладно, может и прав Сережка. Вылезем из дерьма и куплю себе красное пальто. В голове щелкнуло: «А на хрен тебе пальто красное, если все равно никто не оценит?». Я запретила себе злиться.
Когда я вышла на улицу, даже почувствовала себя по-другому. Так бывает, что внутреннее состояние меняется в зависимости от внешнего. Каблуки игриво стучали по асфальту. Сосед с пятого этажа засмотрелся на меня и уронил мусорное ведро, я усмехнулась и вдруг заметила, что за мной едет автомобиль. Медленно едет, рядом с тротуаром. Я остановилась и обернулась. Сердце тут же ухнуло в низ живота, и биться перестало. Черный «мерседес». Я почему-то не сомневалась в том, кто там внутри за рулем. Машина поравнялась со мной и стекло медленно приоткрылось. Руслан смотрел на меня и широко улыбался.
– Доброе утро, Оксана Владимировна.
Если он здесь, то ничего доброго сегодня быть не может.
– А, это вы? Наверное, проезжали мимо совершенно случайно, в девять утра. Или заблудились. А может, вы вчера уснули в машине возле моего дома? Или вы следите за мной?
Я забросала его злобными вопросами, не замедляя шаг, а он продолжал ехать следом. Взглянула на Руслана и сердце зашлось – сидит, опустив стекло, улыбается, во взгляде ни капли обиды, похоже, ему и в самом деле весело и, в отличие от меня, у него прекрасное настроение. Я тут, как дура, говорила менторским тоном, официально, с пафосом, а он нагло лыбится и жвачку жует. Сейчас он казался еще моложе, без куртки, в черной футболке, взъерошенный, свежий. Возле глаз морщинки, жмурится от солнца.
– Что вы здесь делаете?
– Катаюсь, воздухом дышу.
– С сигаретой в зубах?
Он неожиданно весело кивнул и улыбнулся еще шире. Заразительная улыбка, даже самой захотелось улыбнуться в ответ, но я сдержалась.
– Давайте подвезу, вы ведь на работу?
Конечно, на работу. Некоторые, знаете ли, работают, на них деньги с небес не сыплются. Я снова пошла вперед, а он поехал следом.
– Вам мама не велела с незнакомцами ездить? Так мы вроде вчера познакомились.
Сказал так невинно, что я невольно улыбнулась и пошла быстрее, чтобы он не заметил.
– Ну, если вы мне не доверяете и боитесь, что я вас куда-нибудь завезу и изнасилую…
Я даже вздрогнула, когда он это произнес. Слово «изнасилую» прозвучало не зловеще, а с таким сексуальным подтекстом, что меня бросило в краску, я даже