1185 год. Игорь Можейко
и приданое. Мать невесты подарила ему шубу из черных соболей.
И здесь Тэмучжин впервые проявляет себя дальновидным политиком. Вместо того чтобы бережно хранить шубу, которая стоит дороже, чем все добро его семьи, он отправляется с шубой к хану кераитов, одному из самых могущественных хозяев Степи, бывшему союзнику его отца.
Разумеется, шуба была лишь символом. Можно допустить, что у кераитского хана таких шуб было немало. Но приезжает к нему не бедный волчонок, не отщепенец. Приезжает будущий князь, наследник славы своего отца. И хан Торгул, приняв шубу и посадив юношу как равного рядом с собой, объявляет этим всей Степи, что верен старой дружбе.
Может быть, этот жест хана объясняется еще и тем, что он сам в юности пережил то же, что и Тэмучжин. Когда Торгулу было семь лет, он попал в плен к меркитам, был рабом, и лишь через шесть лет его отец смог освободить сына. А еще через шесть лет Торгул снова попал в плен, на этот раз к татарам. И снова был рабом, пас верблюдов. На этот раз Торгул так и не дождался помощи – сам убежал. Но он не простил своих детских несчастий родичам – своим дядьям. Это они входили в сговор с врагами, они, держа в руках слабовольного отца Торгула, отказывались платить выкуп за мальчика. Они хотели, чтобы тот погиб в неволе и не унаследовал ханского трона.
Торгул смог захватить власть только потому, что в 1171 году ему помог Есугэй-багатур. И тогда он казнил побежденных родичей.
Прошло два года, внешне мало что изменилось: небогатая монгольская семья живет в стойбище чужого племени. Но у Тэмучжина, судя по летописи, начинают появляться первые воины – нищие, как и он, отщепенцы, изгои, почуявшие в нем вождя, который умеет и любит повелевать.
Правда, воинов у Тэмучжина немного, да и вряд ли они живут вместе с ним. Ибо, когда меркиты решили, что наступил наконец подходящий момент, чтобы отомстить за оскорбление, нанесенное им Есугэем, рядом с Тэмучжином никого, кроме его братьев, не оказалось.
Однажды на рассвете, когда, как сообщает «Сокровенное сказание», «лишь начал желтеть воздух», старая рабыня, вышедшая набрать воды, услышала отдаленный топот множества копыт. Так быстро да еще в такое время гости не скачут. Она вбежала в юрту и разбудила хозяев.
Началась суматоха. Седлали коней, запрягали возки.
Влезший на дерево остроглазый младший брат Тэмучжина закричал, что это меркиты.
И тут Тэмучжина охватила паника. Он крикнул братьям, чтобы скакали за ним, бросив все – женщин, детей, добро.
Летописец не жалеет Тэмучжина: он говорит, что тот взял с собой заводную[6] лошадь, хотя мог посадить на нее Бортэ.
Братья ускакали.
Старая рабыня, решив спасти Бортэ, посадила ее в возок, запряженный коровой, завалила шерстью и погнала корову прочь от стойбища. Навстречу меркитам. Это был хитрый шаг. Меркиты, встретив возок у стойбища, пропустили его – кто ж будет убегать им навстречу?
И, может, все бы обошлось, но, когда меркиты, захватив женщин и детей и забрав все добро, ехали обратно, они заметили возок, который старуха спрятала в стороне от дороги. И решили на всякий случай его обыскать.
Заводная лошадь – военный синоним вьючной или запасной лошади. –