Работа для рыжих. Юлия Фирсанова
малявка подошла ближе, я убедилась в этом на сто процентов. Девочка в светло-зеленом платье, с аккуратным фартучком и копной кудряшек на головке, моментально напомнила мне маленького лемурчика из мультика «Мадагаскар». Помните, был там такой с умилительными глазищами, глядя в которые собеседник был готов согласиться на все что угодно, только не допустить, чтобы крошка огорчилась.
Перехватив тяжеленную корзинку двумя руками, малышка как-то смешно подпрыгнула и присела. Наверное, нам был продемонстрирован местный вариант реверанса.
А потом, наставив на трех всадников глазки и похлопав ресничками, девочка заявила:
– Солнечного утра, благородные коры! Не угодно ли купить свежей капилы?
– Зачем? – уточнила я, рассчитывая получить ответ на свой вопрос о назначении метелок.
– Нет ничего вкуснее супа со свежей капилой, кори! – убежденно ответила малявка, нахмурилась и продолжила, мечтательно облизнувшись: – А мясо, тушенное с капилой, – блюдо, достойное самого короля Артаксара!
– Если короля, то давай, – неожиданно вмешался в беседу Киз и сам(!), нагнувшись, протянул девочке бронзовую рыбку.
И откуда только мелкую монету взял? Я ведь ему золотом платила, а красть вряд ли стал бы. Неужели вчера еще и в местный обменный пункт успел смотаться? Похвальная предусмотрительность. Однако зачем ему эта трава?
Корзина перекочевала в руки киллера, монетка исчезла в кулачке девочки. Видимо, рыбка – это было много за корзину капилы, но не чрезмерно много, поэтому вздох со стороны маленькой торговки вышел удивленно-довольный, но не шокированный. Она снова подпрыгнула, подхватила юбочки и, просияв улыбкой, умчалась к родне хвастаться законным заработком.
– И зачем тебе трава? – озвучила я назревший вопрос.
– Ты же слышала, ее едят, – повторил Киз тоном, каким детям объясняют азбучные истины.
– Если приготовить. А я ее ни тушить, ни варить не умею, – внесла некоторые уточнения.
Кулинария никогда не была моим коньком. Сделать что-то точно по рецепту я еще была способна, но стоило начать импровизировать или работать с незнакомыми продуктами, как «произведение гастрономического искусства» получалось таким, что есть его могла лишь я сама, да и то с трудом. И то только потому, что выкидывать еду, на которую потратила деньги, силы и время, было жаль.
– Велика хитрость, – небрежно пожал плечами киллер, пересыпая зелень в какую-то сумку и вешая у седла.
– Значит, ты и будешь на всех готовить! – предложила я мужчине, закономерно ожидая ехидной отповеди, а он, вместо того чтобы возмутиться, лишь небрежно кивнул и ответил:
– Если ты мне как повару доплачивать станешь.
– Не вопрос! Если Фаль твою стряпню одобрит, я тебе двойное жалованье положу! – вдохновенно пообещала киллеру под энергичную трель сильфа.
Неужели есть на свете чудеса и мне на жизненном пути с минимальным интервалом попались сразу двое мужчин, не считающих приготовление